Легионы огня: из темноты [Питер Дэвид] (fb2) читать постранично, страница - 4


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

вы.

— Да, так говорят. Император — это живое воплощение Примы Центавра.

Древнее высказывание. Великая традиция. Думаю, что теория нравится мне больше, чем практика, — я пожал плечами. — Как бы там ни было, Дурла делает только то, что ему угодно. Он больше не советуется со мной, я ему больше не нужен. — Я искоса посмотрел на нее. — Как и ты, думается мне. Может, именно поэтому ты плакала? Ты тоскуешь по нему?

— Тоскую? — на мгновение она задумалась, как будто эта мысль никогда раньше не приходила ей в голову. Если она притворялась, то делала это мастерски. — Нет, — задумчиво произнесла она, — вряд ли я скучаю по нему так…. как я тоскую по себе.

— По себе?

Она попыталась ответить, но замолчала, обдумывая свои слова. Наконец, она сказала:

— Я думаю о том, как могла бы сложиться моя жизнь, Ваше Высочество.

Верите или нет, но у меня были планы. Мне столько хотелось сделать, когда я была маленькой…. конечно, это были не особо важные дела, но я… — она замолчала и покачала головой. — Простите, я увлеклась.

— Все в порядке, — сказал я ей, — не думаю, что мы могли бы обсуждать подобное тогда, когда ты была замужем за мной, Мэриел.

— Меня учили говорить то, что положено, — грустно ответила Мэриел. — Говорить о своих печалях и недостатках не подобает благовоспитанной центаврианке.

— Верно. Совершенно верно, — и я замер в ожидании.

И снова я должен возблагодарить небо за то, что больше не влюблен в эту женщину. Я смотрел на это общение отстранено: так кто-либо с любопытством глядит на свежий рубец, потрясенный тем, что такая отвратительная корка могла появиться на его теле. Разговаривая с Мэриел, я в какой-то мере срывал эту корку. Так как она не собиралась откровенничать, я поторопил ее:

— Итак, что же ты хотела сделать? Я имею в виду, в то время, когда ты была маленькой девочкой.

Она криво улыбнулась.

— Мне хотелось летать, — ответила она.

— Ну, это не так уж трудно, — фыркнул я, — Просто сесть в…

— Нет, Ваше Высочество, — мягко возразила она. — Я имела в виду не полет на корабле. Мне хотелось… — на ее лице расцвела широкая улыбка. И я вспомнил то время, когда впервые увидел ее. Я был восхищен. Я был поражен ее красотой.

Тогда я не знал, что под этой красотой прячется столь черная душа. Но кто я такой, чтобы обвинять в этом других?

— Мне хотелось полететь самостоятельно, — продолжила она. — Мне хотелось взмыть вверх, взмахнув руками, как птица. — Она тихо засмеялась над собой. — Это так глупо, знаю. Уверена, что вы именно так вы и подумали…

— Почему я должен считать это глупостью?

— Потому что этого не может быть на самом деле.

— Мэриел, — начал я. — Я — император. Если ты спросишь любого, кто знал меня прежде, или спросишь у меня самого, думал ли я раньше о том, что стану императором, то я бы счел это такой же несбыточной мечтой. Кто знает, Мэриел?

Возможно, ты когда-нибудь научишься летать.

— А вы, Ваше Высочество? Вы действительно мечтали стать императором?

— Я? Нет.

— Тогда о чем же вы мечтали?

Внезапно в моем мозгу снова возникла эта картина. Сон, который стал сниться мне, когда я стал взрослым. Есть в этих снах одна забавная вещь: они настолько овладевают вашим воображением, что вы начинаете верить в то, что это действительно было.

Эти сильные руки, лицо, искаженное от ярости. Лицо Г'Кара, единственный глаз которого смотрел прямо в черное трепещущее нечто, зовущееся моей душой, а его руки впились в мое горло. Этот сон, яркий и отчетливый, преследовал меня всю жизнь, с незапамятных пор.

— О чем я мечтал? — повторил я. — Я мечтал выжить.

— Да? — она пожала гладкими плечами. — Вряд ли это можно назвать великой целью.

— Я всегда думал, что именно это и является самым важным, — сказал я. — Я считал, что это важнее нужд тех, кого я люблю, выше нужд самой Примы Центавра.

А теперь… — я пожал плечами, — теперь это уже не имеет такого значения.

Выжить — это не самое главное.

Тут повисло долгое молчание. Так странно. Эта женщина была моим смертельным врагом, но теперь я увидел перед собой совсем иную личность.

Размышляя о том, что я видел, помня о всех тех, кто мечтал от меня избавиться, вряд ли махинации одной юной центаврианки могли послужить поводом для беспокойства.

На самом деле, не такой уж и юной.

Я спохватился, осознав, что впервые за долгое время по-настоящему увидел.

Мэриел. Она вовсе не выглядела старой, но, тем не менее, ее возраст уже начал сказываться. Я не был уверен, почему. Конечно, она постарела, но не настолько.

Казалось, она была… чем-то измучена. Она выглядела старше своих лет.

— Странно, — медленно произнесла она, — что мы завели об этом разговор.

Учитывая то, что было между нами раньше, Лонд… Ваше Высочество…

— Лондо, — твердо сказал я.

— Лондо, —