Оценку не ставлю, но начало туповатое. ГГ пробило на чаёк и думать ГГ пока не в может. Потом запой. Идет тупой набор звуков и действий. То что у нормального человека на анализ обстановки тратится секунды или на минуты, тут полный ноль. ГГ только понял, что он обрезанный еврей. Дальше идет пустой трёп. ГГ всего боится и это основная тема. ГГ признал в себе опального и застреленного писателя, позже оправданного. В основном идёт
Господи)))
Вы когда воруете чужие книги с АТ: https://author.today/work/234524, вы хотя бы жанр указывайте правильный и прологи не удаляйте.
(Заходите к автору оригинала в профиль, раз понравилось!)
Какое же это фентези, или это эпоха возрождения в постапокалиптическом мире? -)
(Спасибо неизвестному за пиар, советую ознакомиться с автором оригинала по ссылке)
Ещё раз спасибо за бесплатный пиар! Жаль вы не всё произведение публикуете х)
Все четыре книги за пару дней "ушли". Но, строго любителям ЛитАниме (кароч, любителям фанфиков В0) ). Не подкачал, Антон Романович, с "чувством, толком, расстановкой" сделал. Осталось только проду ждать, да...
приживалкой, молодой, но слабоумной женщиной. Одунского хозяйка конечно же не признала и не особенно поверила, что этот немного тучный пожилой мужчина в очках и есть на самом деле тот самый тонюсенький мальчонка, который жил и голодал в этом доме вместе с беспутным цыганом. Цыгана Василия она помнила и сводила гостя на его могилку. Меж кладбищенских памятников и оградок быстро отыскала холмик с крестом и высокой черемухой. На вопрос, когда и кто обихаживает могилу Василия, старуха ничего не ответила, а вынула из сумки бутылку водки, два стаканчика, соленый огурец, два яйца и три пирожка. Постелила косынку и разложила все это. Вдвоем молча распили бутылку, остатки она выплеснула на холмик. Уходя, положила на самый верх пирожок и яйцо. Одунский в душе ей был благодарен. Посчитал себя обязанным и предложил ей двадцать пять рублей, которые она с охотой, но так же молча взяла.
Он возвратился в Ленинград. Он давно уже знал, что его блокадные друзья Мигель и Ганзи действительно погибли в Ладожском озере. Далеко ушло прошлое время, уходило прочь настоящее, а его все еще мучила мысль об отце. Да разве только его одного, когда тысячи искали своих близких, сгинувших в сталинские годы. И тогда он решил опубликовать сборник статей Полины Лазаревны под названием «Когда мы узнаем правду?». Он был уверен, что такая книга имеет право на выход к людям. Сборник под условным названием включили в план. Но когда рукопись поступила на рецензирование, разразился скандал. Одна из фраз шестистраничной рецензии звучала так: «Автор и редактор негодными методами добиваются насаждения негодных, чуждых взглядов»…
Одунского уволили из издательства с партийным взысканием. Он продолжал бороться, но никакие доводы в защиту книги, автора и редактора не принимались. В конце октября 1984 года Одунский послал письмо в президиум Пленума ЦК партии на имя Генерального секретаря ЦК КПСС, Председателя Президиума Верховного Совета СССР товарища Черненко К. У. с просьбой разобраться, установить истину, снять обвинения. От ожидания ответа и постоянного волнения получил инфаркт. Пробыл в больнице три месяца. В начале 1985-го наконец пришел ответ из секретариата обкома партии, подтверждающий правильность принятого первоначально решения. Накануне весны этого же года у Одунского случился второй инфаркт, и в Туранск дорога была заказана…
Статьи Полины Лазаревны увидели свет позднее, в 1988 году, в журнальной публикации. Годом раньше был восстановлен в должности Одунский, работавший до этого переплетчиком в городском архиве. Тогда же он был извещен о полной реабилитации отца.
С этого времени Одунский в Туранск больше не ездил, но всегда посылал весточки…
На последнюю встречу прибыл лишь один Уно.
Да, он был самый пунктуальный и обязательный из всех бывших туранских ребят. К тому же здесь у него навсегда осталась мама.
Встречу, как оно было и раньше, проводил Фаткул.
По-прежнему помогал ему брат его Владимир. Он приезжал из Челябинской области, где работал секретарем райкома партии. Когда была жива его мать, наведывался в Туранск чаще. Она хотела жить только в семье Фаткула. А он так никуда и не уходил с завода, бригадирствовал у слесарей. В 1979 году ему присвоили звание Героя Социалистического Труда. Через шесть лет он перешел мастером к заводским пэтэушникам.
Сколько времени прошло, сколько воспоминаний…
И сейчас два человека, уже прожившие свое время, сидели и вели долгую беседу.
В который раз слушали их младшие по возрасту, зная о прошлом лишь по рассказам и разговорам родителей.
И, наверняка, кому-то из молодых подумалось, как бы она, эта память, не затерялась с годами в сутолоке или потоке жизни…
…Как бы однажды вдруг, утопая в других судьбах, не закричала бы, прорываясь сквозь новые поколения: «Отыщите, меня!»
Последние комментарии
49 минут 19 секунд назад
1 час 7 минут назад
1 час 12 минут назад
1 час 17 минут назад
1 час 23 минут назад
1 час 49 минут назад