Зеркала - 1: Маскарад [Дмитрий Геннадьевич Колодан] (fb2) читать постранично, страница - 2

привстал на цыпочки, посмотрел вниз. И с диким криком отскочил от двери.

Мастер Аретти заерзал в своем неудобном кресле. Едва ли он услышал крик подмастерья, но где-то внизу живота зародилось неприятное чувство. Словно он вдруг оказался на вершине купола Святого Марка и теперь смотрел вниз, на далекие камни мостовой. В одном шаге от короткого и бесславного полета. Что-то должно было случиться, что-то очень плохое.

Мастеру Аретти виделись тени. Похожие на клубки водорослей, они таились по углам и шевелились в глубине зеркал. Тянули к нему зыбкие щупальца.

Всю жизнь Аретти делал зеркала, как и его отец, дед и прадед. И мастер искренне любил блестящие переливы амальгамы, любил причудливую игру света и отражений. Но сейчас, глядя на задрожавшее пламя свечей, Аретти впервые подумал, что зеркала отвратительны.

Они же всегда врут...

Прижавшись к стене, Бруно пытался успокоить расшалившееся сердце. Кадык дергался при каждом вдохе. Страх накатил волной и отступил, но не прошел бесследно. И начавшаяся икота была меньшей из проблем. Даже не сравнить со штанами.

В дверь продолжали колотить.

Возьми себя в руки, приказал себе мальчишка. Та, на кого ты подумал, не стала бы стучаться. Для Нее и самые прочные стены не преграда... Но как похожа! Белое лицо и огромные пустые глазницы, черный плащ с капюшоном... В первые мгновения Бруно и впрямь поверил, что в дом явилась Синьора Смерть.

Однако Синьора Смерть была дамой высокой: на то и смерть, чтобы на всех глядеть сверху вниз. А тому, кто стоял за дверью, пришлось бы воспользоваться лесенкой, чтобы посмотреть свысока. Ростом он был по пояс взрослому человеку. Ребенок, а скорее — карлик... А лицо, которое Бруно принял за череп — обыкновенная маска. Белая клювастая морда, известная как «доктор чумы» — раньше подобные птичьи маски носили врачи.

Бруно заставил себя усмехнуться. Во дает, испугался карлика в маске! В любом другом городе такое можно простить. Но в Венеции! В городе, где каждый второй житель никогда не снимает бауты, а карлики в почете при любом уважаемом палаццо... Как мавров в Африке пугаться!

Мальчишка вернулся к двери и выглянул в окошко. Так и есть — карлик в маске! От сердца отлегло.

Обычно в маске «доктора чумы» человек походил на аиста, тощего и нескладного. Но из-за роста карлик выглядел скорее как северная птица гагара. Очень сердитая гагара. Он подпрыгивал на месте и колотил по двери тростью с блестящим набалдашником.

— Синьор? — позвал Бруно. — Чем могу... ик... быть полезен, синьор?

Птичий клюв повернулся к мальчишке. Глазницы маски закрывали круглые черные стекла, блестящие от воды; тяжелый плащ трепыхался под порывами ветра.

— Наконец-то! — голос карлика напоминал скрип ржавых дверных петель. — Я думал, меня хотят утопить!

— Утопить, синьор? — растерялся Бруно и тут же понял, в чем дело. — О!

Не зря звонил колокол на кампанелле: море пришло на улицы Мурано. Вода быстро прибывала; скоро передвигаться по городу можно будет только на лодке или на ходулях. Ни того, ни другого у карлика не было. Он рехнулся, выходить во время наводнения на улицу? Да первая же волна скроет его с головой!

— Простите, синьор! — затараторил Бруно. — Я сейчас...

Мальчишка загремел засовами. Едва дверь приоткрылась, карлик протиснулся в дом, отодвинув Бруно тростью. Следом за ним хлынул поток холодной соленой воды. Бруно глазом не успел моргнуть, как оказался с насквозь мокрыми ногами.

— Уф... — выдохнул Бруно. — Ну и погодка сегодня... Того и гляди, снег пойдет.

— Да.

Карлик остановился на ступенях лестницы, ведущей в мастерскую, кривой клюв покачивался напротив лица Бруно. В черных стеклах глазниц отразилась бледная физиономия мальчишки.

— Это дом Пьетро Аретти? — проскрипел карлик. — Мастера зеркал?

— Да, — закивал Бруно. — А вы, синьор... ик... случаем, не лекарь?

Карлик помедлил с ответом. Клюв маски склонился к земле.

— Можно сказать и так.

Бруно передернуло. Что за голос! Как гвоздем по стеклу... Отблески желтого света из мастерской вспыхнули в черных очках — точно в глубине глаз полыхнуло настоящее пламя. Бруно едва удержался, чтобы не перекреститься.

Мальчишка поджал губы. Все в порядке, это лекарь. Он пришел, чтобы помочь...

На Мурано, правда, отродясь не было лекарей-карликов, но Бруно быстро решил эту задачку. Лекарь-карлик наверняка есть у дожа. Вот тот и послал его к Аретти — дож ценил и уважал мастера. Как бы нелепо не звучало подобное предположение, Бруно заставил себя в него поверить. Нутром почувствовал — так будет безопаснее.

— Ик... Он очень плох, синьор. У него жар... Боюсь, если ему не помочь, он может и умереть...

— Как жалко, — сказал карлик.

Под тяжелой меховой накидкой мастер Аретти сжал ребристую рукоять стилета. Оружие истинного венецианца: трехгранный клинок, острый как змеиное жало. Но тяжесть кинжала не успокаивала. Какой толк от оружия, когда враги — лишь тени в зеркалах?

В глубине амальгамы Аретти