Журнал «Вокруг Света» №01 за 1984 год [Журнал «Вокруг Света»] (fb2) читать постранично, страница - 5

Строиться!

На крайней палатке при свете фонаря я увидел плакат: «Мы молодые жители Мозамбика — люди нового мира!» Это были строки песни-гимна целинников: «Молодые люди, жители нового Мозамбика! Строители, механики, шоферы, столяры, плотники, портные, трактористы! Мы готовы пойти в новый бой за новую Ньясу! Давайте сделаем из этой провинции образец борьбы со слаборазвитостью».

Несколько наивные слова эти в устах целинников звучали убедительно.

Судя по насечкам на лице и татуировке на руках, молодежь здесь из разных провинций. За время работы в лагере ребята подружились, научились друг от друга говорить на разных диалектах.

— В Мозамбике, как и в других странах Африки,— объясняет Альберту Шимбалава,— еще существует проблема этнической разобщенности. И это одна из главных помех на пути революционного развития. Несколько лет назад трудно было себе представить, чтобы под одной крышей жили северяне и южане, а сегодня, как видите, это уже реальность.

— Еще во время войны за независимость,— добавляет Андриано Чисану,— руководство ФРЕЛИМО выдвинуло лозунг: борьба против трайбализма, расизма и, племенной разобщенности так же важна и необходима, как и борьба против колониализма. Опыт показывает правильность этой политики. Враги революции — мелкая буржуазия, некоторые племенные вожди,— пытаясь сохранить свое господство, используют племенную разобщенность.

В трудовых лагерях молодых добровольцев работает специальная комиссия, созданная провинциальным комитетом партии ФРЕЛИМО. Активисты ее ведут регулярные политические занятия.

— Мы изучаем опыт социалистических стран по организации работы молодежи в период школьных и студенческих каникул,— рассказывает член провинциального комитета партии ФРЕЛИМО Диниш Микути.— Особенно нас заинтересовал рассказ делегации ЦК ВЛКСМ, побывавшей в прошлом году в Мозамбике. Мы дотошно расспрашивали их об ударных комсомольских стройках, о строительных студенческих отрядах. Исходя из условий нашей страны, мы решили соединить элементы двух этих движений...

Три года назад специалисты рекомендовали создать здесь, в горах, экспериментальную плантацию табака. На помощь местным крестьянам приехали из разных уголков страны молодые энтузиасты. Они обработали дополнительно восемьдесят гектаров земли. Заложили питомник, помогли построить новую сушильню для табака, возвели административные здания. Кирпич стали тоже делать сами. Теперь его хватит и на ясли, и на детский сад, школу. Благо глины и воды в Ньясе не занимать. Новоселы осели здесь основательно, некоторые успели обзавестись семьями. Бывшие крестьянские парни за короткий период стали хорошими плотниками, каменщиками, штукатурами.

Иссубу Зубару, ученику средней школы из провинции Намампула, семнадцать лет. Сверкая белозубой улыбкой, он рассказывает:

— Сначала были перебои с питанием: то риса нет, то фасоли. Что делать? Не бросать же работу. Совет округа обратился к крестьянам. Они нам помогли на первых порах, а вскоре наше подсобное хозяйство стало обеспечивать продуктами. Помогли нам и с рабочей одеждой.

Трудностей у мозамбикских целинников было немало. В период дождей их палатки заливала вода. Но они не уходили с полей до тех пор, пока не был убран последний початок кукурузы. Аугушту Мажике, один из молодых энтузиастов, писал домой: «В Ньясе я понял многое. Думаю, что никогда бы не узнал столько за короткое время. Я никогда не стал бы таким сильным, выносливым, а главное, не смог бы выковать свой характер».

Его неразлучный друг Даниэл в ответ на мой вопрос, что для него значило пребывание в Ньясе, сказал просто:

— Здесь я встретил девушку, ставшую моей женой. Родители будут недовольны, что она не из нашего племени, но ведь я ее люблю. И мы навсегда останемся на этой земле, ставшей для нас родной.

Валерий Волков, корр. «Правды» — специально для «Вокруг света» Мапуту — Москва

(обратно)

«...Неколебимо, как Россия»

В этот день над городом стояло пронзительно-чистое небо. Солнце золотило гранитный берег Невы, и желто-белый свет струился по барельефам и колоннам дворцов на набережной. Университет, улицы, уходящие в глубь Васильевского острова, Дворцовый мост... все это волновало, как в юности.

Ровно в полдень тишину на мгновение разорвал выстрел пушки Петропавловской крепости. Я оглянулся вокруг, стал вглядываться в лица прохожих и вдруг понял: этот холостой выстрел, заронив смутную тревогу, напомнил мне других людей, другие времена. Город по-прежнему сиял в солнечных лучах. Но странно... переплеск невских вод у гранитных ступеней под львами больше не казался спокойным. И ветер с Балтики стал вдруг резким и холодным... Перед глазами неотступно вставало суровое лицо блокадного Ленинграда: Медный всадник обшит досками; исчез золотой блеск купола Исаакия; под маскировочными одеяниями