Дейр [Филип Хосе Фармер] (fb2) читать постранично, страница - 6
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
— Слово “кикимура”,— продолжил диктор,
— было впервые зарегистрировано на острове Таити. Остров находится в центре департамента Полинезия и заселен выходцами из Австралии, которые колонизовали его после Апокалиптической битвы. В настоящее время на острове расположен военно-космический полигон. Слово “кикимура” очевидным образом распространяется оттуда, но используется преимущественно в среде неспецов. Исключение составляют спецы, причисленные непосредственно к космосоставу. Что в известной мере отражает связь между распространением слова и тем фактом, что первыми пустили его в обращение, насколько известно, именно трудоустроенные внешней пространственной зоны. Поступил запрос из правдометопеки на допустимость пользования указанным словом; рекомендовано воздержаться впредь до завершения всестороннего дознания. Насколько известно на сегодняшний день, указанное слово имеет дериваты: “какимура”, т/ж “кикимора”, т/ж “какимора”. Как самим словом, так и его дериватами обозначается нечто чуждое, явившееся из другого мира, призрачное, устрашающее, причем преимущественно с уничижительным оттенком. Настоящим всем предписывается срочно приступить к лингвистическому дознанию по слову “кикимура” (т/ж “какимура”, т/ж “кикимора”, т/ж “какимора”) в соответствии с методическими указаниями № СТАНДАРТЛИНГ-476 и вести эту тему вплоть до получения указаний высшего приоритетного индекса. Независимо от обстоятельств ваш ответ строго обязателен в срок до 12 изобильника 550 г.Хэл прокатал остальные письма. Там были поручения еще на три слова, но, к счастью, с приоритетными индексами второй и третьей очередности, так что не предстоял подвиг заниматься всеми четырьмя зараз. Выходит, завтра с утра надо будет доложиться Ольвегссену и тут же уматывать. Стало быть, шмотки распаковывать ни к чему, ехать придется, в чем был, даже насчет чистки не светит. Не то чтобы неохота ехать. Просто устал, просто хоть на пару дней расслабиться бы перед новой поездкой. “Расслабиться?” — спросил он сам себя, снимая очки и украдкой глянул на Мэри. А та как раз встала со стула и выключила трехмерку. И захлопотала в стенном шкафу. Ему пижаму на ночь ищет, себе рубашку. И не счесть, в который это уже раз на сон грядущий стало нехорошо в желудке. Мэри обернулась и увидела, какое у него сделалось лицо. — Что еще? — спросила она. — Так. Ничего. Она пересекла комнату (топ-топ-топ-топ, и все; поневоле вспомнишь, какой простор для ходьбы в заповеднике). Подала мятую пижаму и сказала: — По-моему, Олаф так и не сунул ее в чистку. Хотя он тут ни при чем. Деионизатор не работает. Олаф оставил записку, что вызвал техника. Но сам знаешь, как они тянут с починкой. — Было бы время — сам починил бы, — сказал он. И понюхал пижаму. — Сигмен великий! Это же сколько у нас чистка не работает? — С твоего отъезда, — сказала она. — Ну и пот вонючий у твоего Олафа! — сказал он. — Будто он постоянно насмерть запуган. И не диво. Старикан Ольвегссен меня стращает так, что ого-го! Мэри залилась краской. — Только и знаю, что молюсь, чтобы ты перестал говорить непристойности, — сказала она. — Когда ты наконец оставишь эту привычку и поймешь, что впадаешь в антиистиннизм? Разве не знаешь, что… — Знаю, — даже не дослушал он. — Каждый раз, когда я произношу имя Впередника всуе, я тем самым чуть оттягиваю благой Конец времен. Ну и что? Мэри попятилась, так громко он это сказал, да еще с издевочкой. — Как то есть “ну и что”? — ушам не верю, — отозвалась она. — Хэл, но ты же не взаправду… — Ясно, что не взаправду, — сказал он со вздохом. — Конечно, не взаправду. Разве можно? Просто ум за разум заходит от твоих постоянных упреков. — Впередник говорил: “Не проходи мимо. Непременно укажи брату своему на его антиистиннизм”. — Я тебе не брат. Я тебе муж, — сказал он. — Хоть уже миллион раз и нынче все отдал бы, только бы перестать им быть! И где та назидательность, где неприступность? Глаза у Мэри налились слезами, губы задрожали, подбородок затрясся. — Ради Сигмена! — сказал он. — Только не реви. — А что же мне остается делать, если мой собственный муж, плоть моя, кровь моя, соединенная со мной Госуцерквством истиннизма, осыпает меня проклятиями? Меня, ни в чем не повинную! — НИ в чем. Кроме того, что норовишь подставить меня АХ’у при каждом перепавшем случае, — сказал он, отвернулся и взялся за расстановку откидной кровати. — Наверняка все постельное белье провоняло Олафом и его бабищей жирной, — сказал он. Подхватил простыню, нюхнул и чуть на стену не полез. Сорвал простыни, сорвал наволочки, швырнул на пол. И свою пижаму следом. — На ВМ! В чем есть, в том и залягу. Жена называется! Почему соседей не попросила, чтобы
Последние комментарии
12 часов 37 минут назад
12 часов 40 минут назад
18 часов 31 минут назад
22 часов 35 минут назад
23 часов 11 минут назад
1 день 19 часов назад