Черная заря [Владимир Коротких] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

их к солнцу и уйдет из купе. Потом, на обратном пути, кто-то снова опустит штору, и они опять залетят сюда, а его здесь уже не будет. Но когда-то ведь он поедет назад, опустит штору и впустит их. Они вспомнят, как ехали сегодня, а он расскажет им про то, как провел время.

Так полежав еще некоторое время, он поднялся с полки, потянулся к окну и, резко подняв штору, произнес: «Ну, гуляйте, пацаны! Идите к маме! А то я тут в беседах с вами с ума сойду!» Купе в ту же секунду озарилось ярким, режущим глаза светом, обнаружившим столик с пустым стаканом из-под чая, пачку папирос на нем и коробок спичек. В нише над дверью лежал большой чемодан, а на крючке у двери висел офицерский китель с погонами старшего лейтенанта.

Молодой человек потянул ручку окна вниз и, наполовину открыв его, высунул голову наружу, подставив мокрое от пота лицо под горячий азиатский ветер. Поезд снова сбавлял ход. Покрутив головой по сторонам, он плюнул под откос и, ухмыльнувшись, язвительно прокричал под стук колес:

— Что, опять пропускаем?! Давай, пропускай, нам не жалко! У меня служба и в вагоне идет! Давай, давай! Гони свои танки кругломордые! А мы из пехоты! Че нам торопиться?!

Кричал просто так, от скуки, из желания продрать горло. Присев на полку, он взял из пачки папиросу, прикурил и, затянувшись, выпустил в открытое окно длинную струю терпкого табачного дыма, который с ветром тут же вернулся и заполнил купе. Поезд притормаживал, впереди виднелась станция. Он сделал еще пару затяжек, бросил папиросу за окно и напялил на себя спортивные брюки и майку. Посмотрев в старое тусклое зеркало на двери, проведя ладонью по щекам и подбородку, он спокойно сказал:

— Негоже, товарищ старший лейтенант, перед гражданскими небритой рожей позировать. Вы ведь славный и достойнейший представитель мотострелковых войск в этом вагоне, а может, и во всем поезде. Во как! А небритым и немытым — застрелиться лучше сытым! Короче, задача — побриться и пожрать!

С этими словами он погрозил пальцем отражению в зеркале и достал пакет с бритвенными принадлежностями. Перекинув полотенце через плечо, вышел из купе и направился в сторону туалета. В узком проходе он столкнулся с проводником-узбеком, который, гремя пустыми стаканами на подносе, стремился в противоположный конец вагона.

Глянув быстро на идущего к водным процедурам пассажира, развернувшись боком, чтобы не опрокинуть поднос, проводник уже без вопроса оповестил:

— Через четыре часа Ташкент!

— Отлично! — ответил он. — Надо же, как быстро кончилась дорога!

Приведя себя в порядок, гладковыбритый, причесанный, пахнущий мужским одеколоном «Шипр» и довольный от мысли о скором окончании пути офицер мотострелковых войск неторопливо возвращался в купе.

В проходе он опять встретил проводника, и тот, видно, уже забыв, кому вещал о скором прибытии, снова скороговоркой произнес:

— Через четыре часа Ташкент!

В купе молодой человек с досадой обнаружил сидящего на нижней полке худощавого лысоватого невысокого мужчину лет тридцати. На нем были джинсы синего цвета, светлая полосатая рубашка с короткими рукавами и сандалии. Вытирая носовым платком обильно покрывший лицо пот, мужчина поднялся и сказал:

— Добрый день. Не возражаете? Проводник подсадил до Ташкента.

— Да, конечно, пожалуйста. Вместе веселей будет.

Молодой человек, протянув руку, представился:

— Василий.

— Андрей.

Обменявшись рукопожатием, они уселись на свои места.

Просидев молча несколько минут, Василий первым попытался завести разговор:

— Ох, и жара, градусов сорок. Издалека едете?

— Издалека, из столицы, — неохотно ответил Андрей и с раздражением подумал: «Ну, началось…»

За время пути ему неоднократно приходилось отвечать на вопросы: «А откуда, а куда, а зачем, а надолго ли, а жена, а дети» и тому подобное… Рассказывать о том, куда, зачем и на сколько, он не собирался, поэтому всем гражданским любознательным лицам он излагал легенду про отпуск и непреодолимое желание посетить города Средней Азии. А они, добрые души, советовали, куда лучше съездить, где остановиться, какие вина пить, и охотно делились впечатлениями об увиденном ими самими.

Так что теперь в голове Андрея имелся достаточно сносный путеводитель по достопримечательностям данного района, которым он когда-нибудь действительно мечтал воспользоваться, поскольку бывать ему в этих краях ранее не приходилось. Хотелось посмотреть страну, побывать и на море, и в песках, и в тундре.

Андрей нехотя продолжал:

— В отпуск, — и замолк в надежде, что Василий, удовлетворившись таким ответом, отстанет. Но тот, посмотрев с минуту в окно, снова спросил:

— К родне или так просто?

— Да так, просто хочу посмотреть достопримечательности, — нудно начал Андрей свою небылицу.

— Ага, ну правильно, — согласно кивнул головой собеседник, пристально и с некоторой долей лукавства посмотрев на Андрея. — Только вот зря вы в форме-то едете достопримечательности