2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
этакий, — даже не спорь, Андрюха. Для дела надо, я не боец, я техник. Люди это великолепно знают. Тем более, что вогулы и без присяги подчинятся только тебе.
— А с парнями, что делать будем?
— Пусть проваливают на все четыре стороны, сошлёмся на формальное отсутствие присяги. Письма в посёлок зашлём, для остальных наших ребят. Чтобы, мол, уходили к нам, либо мы забудем, что знали друг друга, — Иван разлил остатки крепкого чая, — согласен, генерал? Да, как мы тебя называть станем? Надо что-то эффектное придумать, может, князь?
— Только не это, подстраиваться под время не будем, помните у Макаревича, «Пусть этот мир прогнётся под нас»? Тем более, что скоро появятся комиссары, Директория и прочие революционные термины. Так и так, вы согласны, что будем уходить, надо простой, не затасканный и понятный всем термин.
— Тогда предлагаю назвать тебя воеводой, термин чисто русский, всем понятен. В официальной России его лет пятьдесят не употребляют. А нас обозначим полковниками, чтобы тоже понятно было. Парни наши частью звания имеют, частью получат в ходе дела. Табель о рангах составим позднее, в более спокойные времена, — подытожил Иван.
— Договорились.
На общем построении следующим утром речь произносил Палыч, я с забинтованной рукой стоял рядом. Он весьма доходчиво объяснил причину принесения присяги не только бойцами, но и гражданскими лицами.
— Поедет кто из вас в Прикамск, к примеру, да задержится там с друзьями-казаками. Нам надо знать, выручать вас, как нашего товарища, или оставить там, как друга пугачёвских бунтовщиков. Потому сразу предупреждаю, никого насильно мы не будем удерживать. Присягать нашему воеводе Андрею Быстрову начнём через час. Все, кто не желает, могут за это время уйти, с вещами, но, без оружия. Зла мы на вас держать не будем, но в бою не пожалеем, коли, под руку попадётесь.
— Те из нас, кто присягнёт воеводе Андрею, — продолжал Иван хорошо поставленным командным голосом, — станут нашими братьями, за них мы пойдём на любого врага, выручим из любой беды. Кто же нарушит клятву, будет казнён, как Иуда. Думайте.
— Почему войска Петра Фёдоровича бунтовщики, — не удержался один из приписных крестьян, — он же наш государь-император.
— Потому, что служат казаку Пугачёву англичане, — не выдержал Палыч и кивнул своему парню, — приведи.
— Что же, сэр Джеймс, — обратился я к представшему перед нашими заводчанами «поляку», — ваша судьба в ваших руках. Быстро и доходчиво объясняете собравшимся свои цели и остаётесь в живых. Иначе, вы мне не нужны.
— Я скажу, — авантюрист-разведчик не собирался умирать за идею в глуши уральской, — я сэр Джеймс Уинслей, британский офицер, прибыл три года назад в Оренбург с заданием организовать восстание против Екатерины Второй. Нас прибыло пятеро, с весьма приличными деньгами, двадцать тысяч фунтов золотом. Мы нашли Емельяна Пугачёва, наняли казаков ему в помощь, дальше вы знаете.
— А вольности крестьянские? — недоумённо прозвучало в полной тишине.
— Мы вам и луну с неба можем обещать, — ухмыльнулся Уинслей.
— Уводите, — махнул я охране.
Нет, не зря мы с раннего утра общались с сэром Джеймсом, поначалу решившим, что попал в руки правительственных войск. Он почти час пытался запудрить нам мозги, сначала тем, что внедрился с целью убийства Пугачёва, затем, своим английским происхождением. Видимо, рассчитывал на привычную русским слабость к иностранцам. Увы, после разговора с ним на английском языке, и популярного объяснения, что мы не любим правительство, а «закон тайга, медведь хозяин», оптимизма у доблестного шпиона не осталось. В обмен на сохранение жизни, он обязался выдать всю известную ему информацию и выступить перед народом с разоблачением.
Пять наших парней всё же решились уйти к родным, мы их честно выпустили за ворота с котомками, дойдут до Прикамска пешком. С ними отправили обоих предателей, раны их позволяли передвигаться, а здоровье нас не интересовало. После чего Палыч приступил к присяге, каждый присягнувший подходил к нему, целовал крест, и клялся верно служить воеводе Андрею Быстрову. Башкиры, приведённые Палычем из рейда, вместо целования креста, клали руку на Коран. Его Иван привёз с собой из Башкирии, он там многих проводил под такую клятву. Процедура затянулась надолго, до темноты. Батюшку и доктора приводить к присяге мы не стали, пообещав отпустить их в любое удобное для них время. Закончился этот сумбурный день поздно вечером, проверкой часовых на стенах крепости.
Утро началось с неприятной, но, необходимой акции, расстрела пленных казаков. Я коротко зачитал им приговор, отец Никодим причастил всех шестерых перед смертью. Расстреливали пленников четырнадцать наших парней, до сего времени не участвовавших в сражениях, мы решил их повязать кровью, чтобы отсечь все дурные мысли к отступлению. Пока крестьяне закапывали расстрелянных врагов в братской могиле за деревенькой, население крепости готовилось к осаде.
Последние комментарии
6 часов 49 секунд назад
1 день 5 часов назад
1 день 5 часов назад
1 день 5 часов назад
1 день 5 часов назад
1 день 5 часов назад