Тайна монеты Каракаллы [Сергей Васильевич Карпущенко] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

закопали где…

Володя, слушавший хозяйку затаив дыхание, не отдавал себе отчета в причине внезапно охватившего его волнения. И тут мама, услышав о возможном убийстве, сделала той знак, чтобы она изменила тему, а хозяин твердо сказал:

— Да нет, не болтай ты про убийство, Валентина! Кому надо Кирюшу убивать? Скорее всего, утонул он, я так думаю…

Родителям Володи, знавшим характер сына, совсем не нравились рассказы об убитых или утонувших мальчиках, и мать постаралась побыстрее спровадить хозяев. Разобрали чемоданы, узлы, и скоро на плите разогрелась привезенная из города еда.

Пока Володя ел, пропавший Кирилл испарился из его сознания. Сквозь открытое окно в комнату вливался аромат цветущего сада, беззаботный щебет птиц, и на душе стало тепло и хорошо. Попили чаю на светлой застекленной веранде, и мама сказала:

— А теперь — гулять! Пройдемся по горе! Погуляли они на славу. Гора оказалась не такой уж низкой, как казалось издали. Отсюда, с ее вершины, все выглядело маленьким и смешным: и копошащиеся в поле трактора, пускавшие из труб тонкие сигаретные дымки, и озеро-тарелка, и люди-муравьи, и электричка — зеленый жук. Володя заметил, что все склоны горы изрыты окопами, траншеями, почти сровнявшимися с уровнем земли, но все равно делавшими гору местом особенно привлекательным для него. Ведь здесь когда-то шли бои, и он решил прийти сюда с лопатой уже завтра, чтобы откопать что-нибудь интересное, например, ствол от винтовки или автомата. Короче, Володя уже полюбил Воронью гору, она словно околдовала его, сумев сразу же очаровать мальчика.

Они прошли мимо тихого кладбища, густо заросшего деревьями и кустарником, и Володя невольно вспомнил о Кирилле Котове, но теперь он подумал о нем почти равнодушно: «Да найдется! Куда он денется!» И Володя забыл о Котове, а мама уже подводила его с отцом к фундаменту какого-то огромного дома. Жилых построек рядом не было, повсюду — кусты орешника, деревья. Место было совсем безлюдное.

— А здесь когда-то стоял дворец императрицы Марии Федоровны… — сказала мама, в очередной раз блеснув своей эрудицией.

Папа попытался было уточнить — какой именно «Федоровне» принадлежал дом, уж не дочери ли царя Федора Иоанновича? Но мать, археолог и кандидат наук, с презрительной иронией посмотрела на отца — работягу с завода и в объяснения пускаться не стала. Володя постарался запомнить это место — здесь можно было бы нарыть что-нибудь более ценное, чем в старых и, наверное, давно разграбленных окопах.


Отец уезжал поздно, около двенадцати ночи. Было начало июня. Ночь стояла теплая, даже душная, на улице — хоть читай. Посадив отца на поезд, Володя с мамой возвращались домой не спеша, а когда подошли к даче, он сказал ей, что хотел бы еще погулять, до того ему все здесь было интересно. Мама не возражала, и он пошел по своей улице, потом свернул налево, направо, не боясь заблудиться и зная, что не потеряет дорогу к даче на этом небольшом пространстве. Дома с освещенными окнами Твыглядели приветливо. Откуда-то доносилась музыка, слышались голоса и смех. Володя замедлил шаг возле большого участка, на котором построек не было. Что заставило его остановиться именно здесь, он и сам не знал. Ему вдруг показалось, что он совсем недавно видел что-то похожее, но где — Володя вспомнить не мог, и это обстоятельство вдруг взволновало его.

Он шагнул на разрыхленную бульдозером землю площадки, которую готовили, очевидно, под строительство большого каменного дома. Здесь уже вырыли глубокий котлован. Массивные бетонные блоки для фундамента были свалены кучей. Сейчас, когда солнце скрылось, но небо еще было розово-желтым, светлым, блоки казались руинами какого-то античного храма. У Володи забилось сердце. Он так мечтал побывать где-нибудь в Греции, или близ Карфагена, или хотя бы в Крыму, и сейчас увиденное напомнило ему древние руины.

Но наслаждался Володя недолго — он вдруг ясно вспомнил, что видел нечто подобное в своем кошмарном сне! Да, именно так выглядело место, где за ним гнался Каракалла. Ужас охватил Володю. Какое-то предчувствие заставило его обернуться, и тут его плечо уперлось во что-то теплое и живое. Несомненно, это была грудь мужчины, лица которого он не видел. Володе стало по-настоящему жутко. Мальчик открыл было рот, чтобы крикнуть, но нос и рот ему зажала жесткая ладонь, а вторая рука страшного незнакомца схватила его за горло.

Все, на что был способен в те первые секунды Володя, это рвануться всем телом, но руки незнакомца так крепко держали его голову, что резкое движение доставило Володе мучительную боль — в шее даже хрустнуло что-то. Ужас, боль, сознание того, что через несколько секунд он попросту задохнется, заставили Володю вспомнить о ножике в его кармане. Никогда в городе он не выходил из дому без ножа — простого перочинного ножа с небольшим лезвием. С этим ножиком Володе всегда было как-то спокойней, хотя он не мог представить, что сможет ударить им человека, даже пугнуть