2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
ярко-голубыми глазами. Такие же глаза были и у дочери. Он красив, подумала Сандрин, и легко представила его во Франции, одетым в модную одежду, среди веселой толпы.
— Бож жун, пер, — сказала она, наклоняясь к нему и целуя.
— Приятно слышать, что ты не забыла свой родной язык, — ответил Люк, кутаясь в одежду. — Садись.
— У меня много дел, отец. — Она переминалась с ноги на ногу.
— У тебя их так много, что некогда и словечком перекинуться с родным отцом?
Сандрин округлила глаза. Отец всегда повторял одно и то же, когда хотел с ней поговорить, и это всегда действовало одинаково. Сандрин села и полезла к карман, чтобы показать отцу пригоршню бус.
— Погляди, что я выиграла для мамы.
— Я уже говорил, что мне не нравится, когда ты играешь. Это дикость. — Люк покачал головой. — Кроме того, мы можем и купить бусы.
У твоей матери их может быть столько, сколько она пожелает.
Сандрин хмуро взглянула на него и положила бусы обратно в карман.
— Ей нравятся синие, и мы никогда не можем их купить.
— Дело не в этом, Сандрин. Ты ведь и так знаешь, как я отношусь к игре.
— Но в этом же нет ничего плохого. Кроме того, ты же сам научил меня играть.
— Карточная игра для мужчин, а это — совсем другое дело.
— Не вижу разницы.
— Не спорь со мной, Сандрин. Моя дочь не должна играть в кости, как дикарка.
Сандрин вздохнула. Не было смысла спорить. Она никогда не переубедит его.
— Мама сегодня была очень красивой, правда?
— По-моему, твоя мать всегда красива. Сандрин улыбнулась.
— Я горжусь тобой, папа.
— Гордишься мной? Почему?
— Потому что ты был сегодня здесь. Ты позволил, чтобы тебя раскрасили и пошел в парильню вместе с дедом.
— Черноногие всегда ко мне хорошо относились. Было бы оскорбительным не прийти сюда, когда твоя мать проходит столь важное испытание.
— Но если ты считаешь, что Черноногие такие хорошие люди, почему же ты огорчаешься, когда я провожу здесь свое время? — Сандрин пристально смотрела на отца. Он расправил плечи.
— Я не против, что ты проводишь время здесь, Сандрин. Черноногие — тоже твой народ. Просто мне сложно принять некоторые их обычаи.
— Мне тоже сложно принять их. Я не понимаю, зачем Маленькому Медведю завтра подвергать себя пытке. — Сандрин поглядела на отца не в состоянии скрыть своего страха. — Мне тревожно, отец. Что, если он не выдержит испытания?
Люк взял Сандрин за руку.
— Маленький Медведь силен, и у него сердце воина. Он все выдержит.
— Откуда ты знаешь? Может случиться все что угодно. Я видела других людей с ужасными шрамами. Особенно Человек Буйвол. — Сандрин покачала головой. — Я не могу видеть его. Он всегда такой грустный.
— С Маленьким Медведем этого не произойдет.
— Я все равно буду молиться за него.
— Какому же Богу ты будешь молиться, Сандрин?
— Почему ты всегда так говоришь, папа? Ведь это мои люди, мой народ.
— Я знаю, Сандрин, — произнес Люк мягко. — Но я хочу, чтобы ты поехала во Францию. Там — другой мир, которого ты никогда не видела. Кроме того, дедушка и бабушка будут счастливы тебя увидеть.
— Ты не совсем откровенен, папа, — сказала Сандрин. Она опять достала бусы и начала катать их в руке.
— Что ты хочешь сказать? Сандрин строго поглядела на отца своими голубыми глазами.
— Это ты сам будешь очень счастлив, если я поеду во Францию.
Люк медленно опустил голову.
— Я бы солгал, говоря, что буду счастлив, если всю свою жизнь ты проведешь здесь. Мне кажется, ты создана для лучшего, Сандрин.
— Если это так, отец, зачем же ты приехал сюда? Почему ты не остался со своей семьей во Франции?
— Ты знаешь, почему, — ответил Люк резко. — Мой отец хотел того, что меня не устраивало. Он мечтал, чтобы я учился в Сорбонне. Считал, что из меня выйдет большой человек.
— Ты не позволил отцу навязать тебе свою волю, а теперь сам хочешь навязать мне свою. Разве это правильно?
— Ты — другое дело, Сандрин. Ты молодая женщина. Ты не можешь выйти в мир и прокладывать в нем путь сама, как это сделал я. Ты должна продолжить образование. А когда придет время, ты встретишь молодого человека из хорошей семьи и выйдешь за него замуж.
— Мне это все не нравится, — сказала Сандрин, кладя бусы в карман.
— Сандрин, ты знаешь, что я всегда хотел послать тебя учиться во Францию. Там ты сможешь встретиться со своей семьей, сможешь путешествовать, узнаешь, что есть другой мир, кроме этого. — Люк обвел рукой вокруг себя.
— Но мне нравится здесь, — ответила Сандрин упрямо.
Люк грустно покачал головой.
— Я всегда знал, лишь только ты, родилась и я впервые взял тебя на руки, что ты упряма и сильна. Еще когда ты была маленькой, ты вся тряслась, но не плакала — никогда. В твоих глазах тогда появлялось то же выражение, что и сейчас.
Сандрин улыбнулась и, наклонившись, положила ладонь на руку отца.
— Папа, дай мне время. Возможно, в следующем году я буду готова к путешествию, но не сейчас. Мне нравится здесь. Мне нравится мой народ, я люблю тебя и маму. Мне не хочется
Последние комментарии
22 часов 53 минут назад
23 часов 12 минут назад
23 часов 20 минут назад
23 часов 22 минут назад
23 часов 25 минут назад
23 часов 42 минут назад