Зато мы делали ракеты. Воспоминания и размышления космонавта-исследователя [Константин Петрович Феоктистов] (fb2) читать постранично, страница - 2

не пренебрег ни тем, ни другим советами. Женился он на дочери священника — симпатичной (судя по фотографии) молоденькой поповне Вере.

Братьев у отца было трое: старший — врач, большевик. Второй, адвокат, будучи до революции эсером, после революции это скрывал, так же, как и то, что после окончания университета служил присяжным поверенным (рассказывая, что «был только учителем географии!»). Третий брат благоразумно избрал профессию бухгалтера, и отец (самый младший в семье) — тоже.

О более дальних предках практически ничего не знаю, кроме того, что прадеда, священника, звали Кондрат, а прапрадеда, также священника — Феоктист. Может, от предков священников перешла ко мне по наследству способность убеждать?

О предках по линии матери известно еще меньше. Родилась она в селе Алексеевка, под Пензой. Девичья фамилия ее Покшина. Что-то мордовское есть в самой этой фамилии. Мать рассказывала, что дед ее, отслужив в армии, вернулся в родную деревню и женился. Был в семье тираном. Это в какой-то степени объясняет, почему в нашей семье главенствовала мать — наследственность опять же!

Отец в начале двадцатых годов поступил в Рязанский университет на географическое отделение, но поскольку географическое отделение в Рязанском университете вскоре закрыли, отца перевели в Воронежский (бывший Юрьевский) университет, эвакуированный туда во время Первой мировой войны из Дерпта, который раньше был известен как «Юрьев». Может быть, это Юрий Долгорукий решил и там увековечить свое имя?

Семья также переехала в Воронеж. Сняли комнату в полуподвальном помещении, где мне и привелось появиться на свет.

Отец, еще будучи студентом, подрабатывал бухгалтером. После моего рождения учиться и одновременно работать, чтобы содержать большую семью, стало трудно, и ему пришлось бросить учебу.

В конце двадцатых годов родители взяли участок, построили своими силами дом и посадили сад. Однако через какое-то время власти на месте нашего дома решили построить поликлинику. В 1935 году родители получили задом компенсацию, купили на эти деньги двухэтажный дом на улице Чичерина. Наша семья занимала там верхний этаж, а внизу жили квартиранты, которые вселились, по-видимому, после революции и ничего хозяину дома не платили. Поэтому он продал дом моим родителям недорого. Участок принадлежал нам, на нем располагались сад, сараи, гигантский погреб. Фактически было два сада: яблоневый и вишневый. Яблоневый — старый, с большими деревьями. Из нашей с братом комнаты можно было через окно спуститься по яблоне прямо в этот сад. Кроме того, были еще «джунгли» — участок, заросший травой, кустарниками и деревьями. Второй этаж — четыре небольших комнаты, включая кухню, веранда — тоже были в нашем распоряжении. В конце улицы начинались карьеры, где для местного кирпичного завода добывали песок и глину. Зимой там для нас были лыжные горки, летом — футбольные поля, а весной мы даже плавание устраивали на тающих льдинах в большой луже.

В 1937 году родители продали этот дом (тоже, наверное, не смогли долго выдержать квартирантов) и купили кирпичный домик на Рабочем проспекте, где тоже посадили сад.

Я уже рассказывал о принятом мной «космическом» решении. Тогда же поделился со своим одноклассником великим замыслом: «В 1964 году полечу на Луну». Почему именно в 1964-м? И именно на Луну? Скорее всего потому, что перед этим вышла на экран кинокартина о полете на Луну. В числе персонажей фильма был Циолковский, демонстрировался старт лунной ракеты по наклонной эстакаде! Тогда я рассчитал: закончить школу — шесть лет, пять лет на институт и еще лет пятнадцать-семнадцать — на исследования, проектирование, постройку корабля и подготовку к полету.

Верность детской мечте хранил недолго. Уже когда учился в седьмом классе, показалась заманчивой идея передачи электроэнергии без проводов, которую почерпнул, наверное, в каком-нибудь фантастическом рассказе. Представлялось несложным преобразовать электроэнергию в радиоизлучение высокой частоты, сконцентрировать ее в узкий направленный луч и по этому лучу передавать. Смущало одно: а если пролетающий самолет наткнется на этот луч? Сгорит?!

Записался в энергетический кружок городского Дворца пионеров. Для начала руководитель кружка предложил попробовать сделать электрический генератор с постоянным магнитом. Руки у меня оказались неважные — нужный зазор между ротором и статором никак не получался. Энергетиком так и не стал, но время, проведенное в кружке, хорошо запомнилось. Руководитель кружка, инженер, умел находить с нами общий язык. Правда, когда я рассказал ему о своей «электрической» идее, разочаровывать меня не стал, но посмотрел как-то нехорошо и в дальнейшем относился ко мне несколько настороженно. Наверное, подумал, а не зря ли тратит время на этого зануду.

В том же кружке было еще двое ребят — Владька Маликов и Вовка Саенко. Жили они недалеко от меня, и мы учились в одной школе. Вечерами вместе занимались в кружке и, уже совсем --">