Белая штора [Песах Амнуэль] (fb2) читать постранично, страница - 2
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
— Статистику ты набрал за эти годы, — перебил я уверенно. — Ты ведь в пророки пошёл, чтобы набрать статистику, и не говори мне, что это не так! Не говори мне, ради бога, что вдруг разочаровался в науке и пошёл в народ только для того, чтобы помогать людям.
— Я им действительно помогаю…
— Некоторым! Олег, я тут околачиваюсь вторую неделю, слушаю рассказы тех, кто стоит к тебе в очереди… Полгода некоторые стоят, между прочим… Каждый день приходят, ждут и уходят, и приходят опять, а потом кто-нибудь из твоих секретарей подходит к человеку и говорит: «Он вас не примет, извините», — и возражения бесполезны. А некоторых ты принимаешь сразу и помогаешь только им, тобой отобранным, предсказываешь радости в творчестве, успехи в делах, счастье в личной жизни…
— Я хоть раз ошибся? — мягко спросил Олег.
— Нет! У тебя стопроцентная статистика! Это значит, что ты выбираешь нужную тебе ветвь многомирия с надёжностью не менее десяти сигма…
— Восьми, — поправил он меня. — Пока статистика накоплена только для восьми сигма, и мне нужно ещё года три, чтобы…
— Плевать, — сказал я. — Я искал тебя, чтобы…
— Это невозможно, Дима, — Олег наконец перестал стирать с пальцев невидимые следы мела, положил руки на колени и посмотрел мне в глаза. — Это невозможно, и ты это знаешь. Ты сам когда-то доказал теорему, согласно которой…
— Да, — кивнул я. — Доказал. Если в ветви N мультиверса мировая линия объекта А представляет собой отрезок длины L, то с помощью склеек с другими реальностями невозможно увеличить длину этой линии в данной конкретной ветви.
— Тогда чего же ты хочешь от меня, Дима? Иры нет в этом мире. Ты не удержал её.
— Я не…
— Ты её не удержал, — повторил Олег.
— И что нам с тобой от того, что наша Ириша…
Он говорил «наша». Он все ещё жил с ощущением, что она лишь на время ушла от него к другому.
— …наша Ириша осталась жива в миллиардах других ветвей этого проклятого многомирия?
— Ты умеешь, — продолжал я. — Ты гений склеек. Ты можешь соединять ветви многомирия в нужных точках и прививать их одну к другой, как Мичурин прививал ветку яблони к стволу груши.
— И чем это кончилось? — усмехнулся Олег. — Мичурин, Бербанк, Лысенко…
— Ты не хочешь даже попробовать! — закричал я.
Олег встал и отошёл к окну, будто хотел оказаться от меня как можно дальше, будто моё присутствие мешало ему думать, дышать, жить.
— Я всё время пробовал, — сказал он, и голос его прозвучал глухо, будто из-под воды.
— Ты… — растерянно произнёс я. Он же не знал, что Ира…
— Я ничего не могу сделать для себя, понимаешь? Конечно, понимаешь, Дима, ты классный теоретик. Если я нахожусь на ветви N, то все склейки с другими ветвями, которые я могу произвести для изменения собственной судьбы…
— Находятся в пределах причинно-следственных связей данной ветви, это я доказал ещё на третьем курсе, — прервал его я. — Но ты говоришь, что пробовал…
— Я не мог не пробовать… Вопреки теории… А вдруг?
Мы помолчали. Каждый из нас осмысливал сказанное.
— Откуда ты знал, что Ира…
Олег обернулся и бросил на меня осуждающий взгляд.
— Ну, Дима… Если ты меня нашёл… Мне и искать не нужно было, я каждый день заходил на сайт университета и знал всё, что у вас происходило. Я не мог без этого.
— Мне в голову не приходило, — пробормотал я, — иначе я бы тебя вычислил гораздо раньше.
— Вряд ли, — отрезал он. — Я принимал меры… Сообщение о том, что Ира умерла, появилось в тот же вечер… И я тогда же попытался… Господи, Дима, я прыгал с ветви на ветвь, как сумасшедшая обезьяна, за несколько дней склеил столько реальностей, сколько не позволял себе никогда прежде… и никогда потом.
— Я не…
— Конечно, ты этого не почувствовал!
— Извини, — выдохнул я, — я действительно сегодня не в себе. Глупости говорю. Я и не мог почувствовать, моя реальность оставалась непрерывной относительно моего прошлого…
— А их у тебя в те дни были сотни, и в каждом Ира умирала, а я опаздывал, и только через неделю, когда её похоронили… в ста семидесяти шести ветвях…
— Ты был на ста семидесяти шести похоронах? — ужаснулся я.
Олег промолчал, и я понял, почему он показался мне таким постаревшим. Я бы сошёл с ума.
— Значит, — сказал я, — ничего не…
— Ты доказал эту теорему, — жёстко сказал Олег, — а я не нашёл её практического опровержения.
— Вот как, — пробормотал я. Что-то нашло на меня, может, сказалась накопившаяся за год усталость, а
Последние комментарии
13 часов 28 минут назад
13 часов 29 минут назад
18 часов 47 минут назад
22 часов 29 минут назад
22 часов 50 минут назад
23 часов 44 минут назад