Андерсен-Кафе [Дина Владимировна Бакулина] (fb2) читать постранично, страница - 117

Правда, после его удачной, выручившей всех, реплики в спектакле, он даже выглядеть стал увереннее. Итак, Евгений привстал с места и заявил:

— Друзья! Предлагаю переименовать наш клуб. Давайте, отменим название «Романтики» и присвоим нашему клубу другое название!

Все удивлённо и весело зашумели. А я подумала: «Интересно, с чего это ему название «Романтики» разонравилось? Наверное, Евгению просто выступать понравилось — в этом все дело! Захотелось снова на себя внимание обратить!..»

— Как переименовать? Почему? — кричали со всех сторон.

— Ну подумайте сами, какие мы с вами Романтики? Тоже мне Романтики… с разбитыми сердцами! — продолжал Евгений. — Я предлагаю назвать наш клуб строчкой из нового стихотворения Валентины «Клуб склеенных сердец»!

Все стали удивлённо переговариваться, обсуждать неожиданное предложение Евгения. Но тут снова поднялась Валентина и сделав свой коронный протестующий жест сказала:

— Я категорически протестую. Я против названия, предложенного Евгением! — и обернувшись к нему, она уже другим — извиняющимся — тоном добавила: — Ну не обижайся, Женя! Я предлагаю другое название!

Все выжидательно уставились на Валентину. Снова за столом воцарилось полное молчание. Наш капитан уже приготовился сказать что-то очень веское, как тут раздался резковатый голос Кирилла:

— А давайте переименуемся так: «Клуб инвалидов творческой специализации»!

Все засмеялись. Но Валентина привычным жестом прервала наше веселье. Иногда мне кажется, что ей достаточно повести бровью, чтобы мы все притихли.

— Нет! Так мы тоже называться не будем! — сказала поэтесса. — Я предлагаю назвать наш Клуб так: «Дом, где согреваются сердца»! А? Как вам?

Мы думали совсем недолго, и все без исключения одобрили новое название: нам показалось, что эти слова вполне соответствуют истине.

Вполне удовлетворенные быстрым и единогласным решением, мы снова дружно принялись за еду. Вдруг я с удивлением заметила, как небольшой квадратный кусочек ветчины медленно уползает из моей тарелки. Я встрепенулась:

— Андерсен?!

Подумать только! Мой самый воспитанный в мире кот, ловко изогнувшись под столом, незаметно подцепил когтем лакомый ломтик.

— Как тебе не стыдно! — укоризненно сказала я коту.

— Мяу! — не отводя взгляда, громко ответил Андерсен и повторил, уже настойчивее: — Мяу!!

— Конечно! — хлопнула по столу рукой Валентина. — Конечно! Друзья, мы и в самом деле чуть не забыли про нашего… главного вдохновителя — Андерсена!

За столом раздался веселый одобрительный гул.

— Предлагаю восстановить справедливость и дружно поднять бокалы за самого… изящного… умного, доброго, самого…

— Воспитанного! — улыбаясь, подсказал кто-то.

— Да! И самого воспитанного на свете кота!

— За Андерсена! — весело поддержали все.

— За тебя! — наклонившись, тихонько сказала я коту. — Наш тост — за тебя!

Андерсен довольно мигнул глазами, торжествующе поднял вверх хвост и, крепко зажав в зубах нетронутый кусочек ветчины, степенно удалился. Не перестаю удивляться, как всё-таки гармонично в нём сочетаются способность тонко чувствовать высокое и не забывать при этом о самом обыденном, земном.

А потом мы ещё немножко посидели за праздничным столом и разошлись, — чтобы назавтра снова встретится в «Доме, где согреваются сердца».

А как же иначе? Ведь без этого мы уже просто не можем.