Ликвидатор [Эндрю Йорк] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

шел по направлению к скалам, выбирая путь среди камней. В шестидесяти футах под ним раскинулся желтый песок — он напоминал дверные коврики, каждый от пятидесяти до ста ярдов в ширину, отделенный от соседнего черными камнями, выдававшимися в море и являвшимися основанием скалы. Хотя риф принимал на себя всю мощь волн, погасить до конца он их не мог, и они разбивались внизу о песок. Пляж был пустынен. Уайлд в последний раз изучающе посмотрел на риф. Это было препятствие, но не в большей степени, чем волны, Хильда, Хартман и время отлета самолета. Любое препятствие было изучено тщательно и беспристрастно в течение последних трех недель. Теперь они будут громоздиться одно на другое. Или же нет. То, что Уайлд не только был жив, но и сумел отпраздновать тридцать шестой день рождения, не переставало удивлять его. Следующий день рождения, через два месяца, будет конечно же самым важным, если повезет. Но сейчас совсем неподходящий момент для мыслей о дне рождения. С этой минуты он должен превратиться в машину.

Уайлд посмотрел на скалу. С того места, где он находился, ему было видно Крейн-Вью и крышу отеля. Крыша была его вехой. Он сверился с наручным компасом и пошел на восток. Ветер рвал его рубашку и трепал волосы. Во рту пересохло. Чарльз Вэйн был туристом, которому хотелось пить в самый разгар полдня.

Он остановился, когда крыша отеля разогрелась едва ли не до свечения. Под ним находилось отверстие в известняковой скале шириной три фута. Долгие века дождей и ураганов превратили окружающие скалы в подобие сот. Кое-где туристам предлагали подняться вверх по ячейкам со стороны пляжа; в некоторых местах даже были сделаны лестницы. Уайлд спрыгнул с высоты шесть футов в глубь отверстия. Он приземлился на мягкую подушку пыли и послал в темноту луч карманного фонарика. Это был сухой, удивительно прохладный мир, тишину которого нарушало лишь отдаленное эхо воды, текущей далеко внизу. Он казался бездыханным, словно пребывал в ожидании, когда какой-то новый, пряный запах пропитает пористый камень. Уайлд пополз вперед, следуя за лучом фонарика. В шести футах от входа туннель превратился в щель, просачивающуюся сквозь темноту. Уайлд соскользнул на следующую платформу. Щель по-прежнему вела вперед, но теперь была слишком узка, чтобы вместить человека. Скорее всего, Она ввинчивалась вниз, пока не выходила на поверхность в какой-нибудь пещере на уровне моря. На этой платформе Уайлд оставил дорожную сумку. Случайно обнаруженная платформа была настоящим подарком. Он исследовал десятки подобных щелей и отверстий, чтобы найти ту, которая соответствовала его цели. Мгновением позже он уже снова стоял на краю скалы, моргая от яркого солнечного света. Стряхнув пыль с брюк, он посмотрел на дорогу. Она по-прежнему оставалось пустынной.


Уайлд развернул машину на сто восемьдесят градусов и теперь вел ее, положив обе руки на руль, расслабив пальцы, откинув плечи на спинку сиденья, полуприкрыв глаза от яркого света. Он смотрел на залитую гудроном дорогу и видел жар, миражом колыхавшийся над ней. Он смотрел на тростниковые поля, маленькие каменные коттеджи и улыбнулся в ответ на улыбку двух цветных мальчишек; ноги у них были босые, рубашки грязные, но они сосали сахарные тростниковые палочки и выглядели вполне довольными. Он сделал ускользающее движение, чтобы избежать столкновения с желтым такси, затем въехал на вершину плоского холма, посмотрел вниз на город и подумал, что Бриджтаун, как большинство карибских столиц, являл собой тревожную смесь привлекательного и омерзительного. Это был город отелей. Некоторые из них, построенные до войны, были маленькими и уютными; здания более поздней постройки представляли собой дворцы из стали и бетона, вздымавшие над полосой пляжа свои розовые или желтые фасады, бесконечные квадраты окон, балконы и патио. Отели, старые и новые, говорили о процветании. Точно так же, как множество оштукатуренных бунгало. А к северу от города находился Платиновый берег, где богатые англичане и американцы основали свою частную колонию. Там жил и Хартман. Но за отелями и бунгало было слишком много хижин и слишком много босоногих мальчишек в драных рубашках. В послеполуденном солнце Бриджтаун суетился как муравейник. И как в муравейнике, большая часть этой суеты не имела никакого отношения к делу жизни. Или умирания.

Отель, где остановился Чарльз Вэйн, находился в южной части города. Здесь берег изгибался длинной, плоской дугой, предлагая желающим три мили уединенных пляжей и безопасного купания. Именно эти пляжи сделали Барбадос воплощением солнечного рая для всех людей на свете. Уайлд поставил машину на стоянку рядом с такими же «мини», сдававшимися отелем в аренду, и повесил бинокль на плечо. Было десять минут пятого.

Он прошел в бар — большую, круглую, утопленную на три ступени вниз от уровня вестибюля комнату. Сама стойка, тоже круглая, располагалась в центре, полки позади нее поднимались к люстре пирамидой сверкающих разноцветных