Александр Корнейчук [Е Горбунова] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

им пьеса была поэтому не просто картиной объективного мира, находящегося в непрестанном движении, но и частью души самого автора. Он горел интересами и страстями своих персонажей, вместе с ними дрался за правое дело, «выкорчевывая пни» с общественного поля, мешающие свежим всходам.

Верно объясняют недостатки нашей драматургии слабым знанием жизни, не раз повторял Корнейчук. Нам советуют больше ездить по стране (и не обязательно в мягком вагоне), общаться с простыми людьми. Все это, конечно, верно. Но много ли стоят «путевые очерки» даже очень наблюдательного литератора, если он не углубился во внутренние конфликты, поднимающие жизнь в гору, если сам — горячо и пристрастно — не приобщился к судьбе народной, не проникся чувством личной ответственности за дело и счастье каждого человека? Да смотри весь век «глазами путешественника» — ничего не увидишь, и никакое знание своего ремесла тут не поможет. Нам нужны не наблюдатели, а соратники и деятели. «Нельзя читать великую книгу жизни, когда в груди холодное сердце».

К окружающей действительности Корнейчук не относился потребительски, как к поставщику готовых сюжетов и прототипов. Кровная заинтересованность в том, чтобы помочь людям стать чище и красивее, побуждала его к творчеству. Активность и действенность отношения к миру он полагал поэтому главным достоинством социалистического искусства. Его собственные произведения, открывавшие новые, порой неожиданные грани человеческих чувств и характеров, обладали силой «обратной связи» — они влияли на ход общественных событий и на формирование народной психологии. И, как это было в 1942 году, когда появился «Фронт», влияли самым радикальным образом. Недаром автор больше всего дорожил именно этой своей пьесой. Она создавалась «в трудное время, — говорил драматург уже в конце своей жизни. — Пьесу смотрели люди, которые после спектакля отправлялись в бой. Я стремился выразить в ней свои взгляды на причины наших временных военных неудач и тем самым боролся с этими неудачами. Это дало мне живое сознание непосредственного участия в борьбе, это было моим скромным писательским вкладом в общенародное дело победы…»

Настаивая на безустанном познании жизни, труда, психологии советских людей, Корнейчук, вместе с тем, понимал, что для достижения этой цели не существует универсальных рекомендаций и рецептов. Каждый художник идет к ней своим путем. Но есть все же объективные ориентиры и в самой литературе, в опыте великих наших предшественников. В их нестареющем творческом наследии Корнейчука привлекало несравненное художественное мастерство, неиссякающий интерес к глубинным слоям человеческой жизни, подлинный демократизм и гуманизм. Не боясь обвинений в «старомодности», он называл своими учителями классиков украинской, русской, западной драматургии, и прежде всего Чехова, Ибсена, Шоу.

Искусство Чехова он любил бесконечно, был убежден, что и сегодня «людям мира дорога человечность Чехова, его проникновенное внимание к мельчайшим движениям души, его любовь к так называемому маленькому человеку». «Чехов для меня, — говорил Корнейчук, — главное мерило художественности. Обдумывая образ, я часто ловлю себя на мысли: а как бы об этом написал Чехов?» Ибсена и Шоу он ценил за то, что эти писатели были «истинными властителями дум своего времени», затрагивали жгучие вопросы жизни, отстаивали прогрессивные идеалы эпохи, смело нарушая мещанскую самоуспокоенность. В современной западной драматургии Корнейчук не видел писателя, которого можно было бы поставить в один ряд с Ибсеном и Шоу.

Наследование и развитие лучших традиций классиков было источником роста драматургического мастерства Корнейчука, питало удивительное жанрово-стилевое разнообразие его художественных произведений. Среди пьес Корнейчука встречаются не только все основные виды драматической поэзии, но и такие, которые могли возникнуть только в наше историческое время, как ответ на потребности развития советского общества и его искусства. Драматизм формирования новой психологии, борьба за высокие нравственные идеалы социализма насытили его лирико-психологические драмы важным общественным смыслом, а сложное, порой трагическое переплетение личных и общественных конфликтов военного и послевоенного времени вызвало к жизни неоднозначные по своей жанровой природе «Фронт» и «Крылья»; романтическая окрыленность, щемящая сердце лиричность и великое напряжение духовных сил личности органично соединены в этих произведениях с сатирической беспощадностью разоблачения и комическим гротеском, образуя новые жанрово-стилевые формы.

Сама жизнь и движущие ее противоречия подсказывали писателю всякий раз новое художественное решение темы. Потому так богата красками его творческая палитра. В драматургическом наследии Корнейчука есть монументальные историко-патриотические и народно-героические драмы, воссоздающие величие национально-освободительной борьбы («Богдан