Душа Ужаса. Мозаика осколков души [Алия Мирфаисовна Якубова] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Остальных он более не видел.

Несмотря на юный возраст, мальчик понимал, что к прежней жизни возврата не будет, и вряд ли когда ему доведется увидеть мать. Его попросту продали в число «царских детей». Для служения. Не раб и не свободный.

Дорога заняла почти целый день, и за все время царь лишь раз остановился на короткий привал. Во время которого мальчишку даже покормили, чему он очень удивился, но выяснять мотивы не собирался, стремясь как можно быстрее запихнуть в себя съестное, пока не отобрали.

Города отряд достиг лишь глубокой ночью и, не останавливаясь и не сбавляя хода, направился к царским чертогам. Это был не очень высокий и довольно грубоватый на вид замок с тремя башнями и дополнительной крепостной стеной. Скорее всего, раньше это была просто крепость, поближе к которой стали селиться крестьяне, и это поселение со временем стало городом.

Первое, что бросалось в глаза — воины, их было много и едва ли не всюду. При такой армии совсем не удивительно, что Каледона боялись все соседи.

Появление мальчика в замке, казалось, никого не удивило, но и восторгов не вызвало. Все звали его Щеном, как и царь, и словно подчеркивали его незначительность, относясь соответственно имени. Да, его переодели в новую одежду и регулярно кормили, но так ухаживают за хозяйским псом. Никто не считал нужным что-либо объяснять ему, равно как и отвечать на вопросы, которые мальчик изредка осмеливался задавать.

Памятуя о том, что могло быть и хуже, окажись он обычным невольником, мальчик решил просто затаиться. Будучи очень внимательным от природы, ведь это помогало выжить, парень и тут старался подмечать каждую мелочь. На него не обращали внимания, как на безмолвного пса, но это вовсе не мешало ему слушать и слышать. Правда, пока многое было очень непонятным.

А царь вовсе не забыл о маленьком питомце. Ежедневно справлялся о нем, а через несколько дней, мальчик затруднялся сказать, сколько именно, велел привести к себе.

Мальчик впервые увидел царские покои, и они показались пределом роскоши и величия, хотя на самом деле обстановка была очень простой: из мебели только массивная, застеленная шкурами кровать, сундук и два стула, словно вырезанные из цельного куска дерева, возле огромного камина, в котором быка можно зажарить. Единственное, чего было много, так это оружия — развешано по всем стенам, а в углу две подставки для доспехов.

Оставив мальчика буквально на пороге, слуги поспешно удалились. Царь в покоях был один — сидел как раз на одном из стульев и держал в руках массивный золотой кубок. Одет просто в рубаху и кожаные штаны, правда, на поясе кинжал. Окинув мальчишку тяжелым взглядом, царь велел:

— Подойди.

Парень и не подумал ослушаться, хотя получилось не слишком расторопно — ноги, будто свинцом налились, и он чуть не споткнулся о расстеленную на полу волчью шкуру. Едва мальчик подошел на расстояние шага от стула, царь цепко схватил его за подбородок, заставляя посмотреть в глаза. Неопределенно хмыкнул, пощупал плечи и спину, еще раз оглядел всего и сказал:

— С завтрашнего дня всегда будешь рядом со мной. Представь, что ты моя тень. И так же, как тень, тебя не должно быть не видно, не слышно лишний раз. Понял?

— Да… господин.

— Спать будешь в том углу.

Мальчик посмотрел туда, куда указывал царь. Место, почти полностью погруженное в сумрак. Парень едва не завопил, когда там заворочалась большая тень. Собака. Огромный волкодав черно-серой масти. Зевнув внушительной пастью, полной острых зубов, он встал и подошел к хозяину, попутно рыкнув на мальчишку.

— Нельзя, — коротко приказал царь, и собака тотчас потеряла к парню всякий интерес.

Все внутри мальчика сжалось от ужаса, стоило только представить, что придется спать рядом с такой зверюгой. Мысленно он уже прощался с жизнью, понимая, что перечить царю не осмелится, но собака довольно безразлично отнеслась к его вторжению.

С этого момента началась жизнь Щена возле царя. И хоть Каледона и беспокоила его судьба, это было что угодно, но не забота. Стоило мальчику забыться, как он тотчас получал оплеуху, пинок или зуботычину. За ослушание или поступки, которые царь считал неподобающими, следовали и более суровые наказания. Правда, после них о Щене всегда заботились, чтобы не приведи боги не помер. Кормили сытно, а через месяц заставили заниматься, воспитывая как будущего воина, но относясь как к вещи. Это ставила Щена в тупик, он просто не понимал, чего от него хотят.

Конечно, дело было вовсе не во взрывном характере царя. Он прекрасно осознавал, что делает. День за днем, неделя за неделей он ломал Щена, но при этом не давал сломаться окончательно. Воспитывал под себя, буквально выбивая те черты, которые оказывались ему не по нутру. Здесь не было места заботе или состраданию, душевному теплу. Растился маленький звереныш, хищник, преданный только одному хозяину.

Именно чтобы закрепить этот результат, царь приказал никому не общаться с мальчишкой, правда,