Наемный убийца [Грэм Грин] (fb2) читать постранично, страница - 2
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (43) »
2
Они сидели рядом. Опускались сумерки. Светлая маленькая дымная клетка несла их над улицами. Автобус скатился к Хаммерсмиту. Окна магазинов поблескивали как льдинки. — Погляди, — сказала она, — снег идет. Когда они переезжали мост, несколько больших хлопьев проплыли за окном, падая как клочки бумаги в темную Темзу. — Я счастлив, пока мы вместе, — сказал он. — Мы завтра увидимся, Джимми. — Она всегда колебалась перед тем, как назвать его по имени. Это было глупое имя для человека такого размера и веса. Она засмеялась, но немедленно посерьезнела. — Я тоже счастлива. Она всегда бережно относилась к счастью, она предпочитала смеяться, когда была несчастна. Она не могла не относиться серьезно к вещам, которые ее затрагивали, и счастье делало ее мрачной при мысли обо всем том, что может его разрушить. — Как было бы ужасно, если бы сейчас была война, — произнесла она. — Войны не будет. — Прошлая началась с убийства. — Там был эрцгерцог. А этот просто старый политик. — Осторожнее. Ты сломаешь пластинку… Джимми. — Черт с ней, с пластинкой. Она начала напевать модную мелодию: «Для тебя это только Кай», — и большие хлопья падали за окном, тая на мостовой. — «Подснежник, привезенный из Гренландии». — Это глупая песня, — сказал он. — Это очень милая песня… Джимми, — возразила она. — Нет, я просто не могу называть тебя Джимми. Ты не Джимми. Ты куда больше размером. Сержант-детектив Матер. Из-за тебя люди шутят по поводу ботинок полисменов. — Может быть, тогда «дорогой»? — Дорогой, дорогой, — попробовала она кончиком языка между губ, как вишню. — О нет. Я буду так называть тебя, когда мы будем уже десять лет женаты. — Ну, а «милый»? — Милый, милый… Нет, мне не нравится. Как будто я тебя знаю уже давным-давно. Автобус поднялся на холм. Еще две улицы, и у церкви, шпиль которой, взметнувшийся над крышами как ледяная игла, уже был виден, автобус повернет налево. Чем ближе они подъезжали к дому, тем несчастнее она себя чувствовала, и чем ближе к дому, тем веселее она болтала. Она старалась ни о чем не думать. Отстающие обои, холодный ужин с миссис Брюэр, завтрашний разговор с антрепренером и, возможно, снова работа в провинции, далеко от него. Матер сказал тяжело: — Ты меня не любишь так, как я тебя люблю. Я тебя увижу только через двадцать четыре часа. — И, может, позже, если я найду работу. — Ты меня не любишь, просто не любишь. Она схватила его за руку. — Посмотри, посмотри на объявление. Но оно исчезло раньше, чем он успел разглядеть его через запотевшее окно. «В Европе объявлена мобилизация», — легло камнем на ее сердце. — Что там было? — Снова об этом убийстве. — Если бы это случилось здесь, мы бы его уже поймали. — Интересно, почему он это сделал? — Политика. Патриотизм. — Ну вот мы и приехали. Не будь таким мрачным. Ты же говорил, что счастлив. — Это было пять минут назад. — О, — сказала она от всего своего легкого и тяжелого сердца, — в наши дни жизнь идет так быстро. Они поцеловались под фонарем. Ей пришлось встать на цыпочки. Он внушал спокойствие, как большой пес, даже когда он был молчалив и туповат. Разве вы выгоните пса одного в такую темную и холодную ночь? — Энн, — спросил он, — мы поженимся после рождества, правда? — У нас ни пенни нету, — ответила она. — Ты же знаешь. Ни пенни… Джимми. — Я получу повышение. — Ты- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (43) »
Последние комментарии
6 часов 21 минут назад
6 часов 29 минут назад
6 часов 57 минут назад
7 часов 1 минута назад
7 часов 2 минут назад
7 часов 9 минут назад