10 нетривиальных коленец [Николай Михайлович Сухомозский] (fb2) читать постранично, страница - 3

стрельба, и… Палили, в основном, из мелкокалиберных винтовок. Не мы, конечно, а старшеклассники по линии ДОСААФ, спортсмены. Нередко мы становились зрителями захватывающего действа. Однако не это – главное развлечение. Оно начиналось после того, как канонада заканчивалась, и стрелки убирались восвояси.

Вооружившись самодельным подобием шил солидных размеров наперегонки устремлялись к бревенчатому торцу. И с упоением начинали искать и выковыривать из бревен застрявшие свинцовые пульки. Какое соревнование разгоралось!

Дома каждый плавил добычу в консервных банках, затем выливал в специально подготовленную лунку и в результате застывания получал увесистый свинцовый слиток. Наибольшее уважение заслуживал тот, у кого этих «плюх» было больше.

Коленце 5. Жезл из подсолнуха

(1968 год; г. Пирятин, Полтавская обл., УССР)

С друзьями Виталием Филоненко и Анатолием Костенко гостили в с. Малютынцы у коллег по курсам трактористов-машинистов при райобъединении «Сельхозтехника». На ночь глядя собрались домой. Поймать попутную машину в такое время даже на трассе Киев – Харьков оказалось весьма непросто. Редкие водители не обращали на нас ни малейшего внимания.

А мы, к тому же, еще и изрядно торопились, намереваясь попасть в Дом кульутры хотя бы на конец танцев.

И тут меня осенило!

Из сухого стебля подсолнуха я вырезал полное подобие гаишного жезла. Его у меня тут же выхватил Виталий. И что бы вы думали! Первый же грузовик тормознул. В нем оказались военные.

Посмеялись над нашей хитромудрой выдумкой и довезли до Пирятина, не взяв ни копейки.

Коленце 6. В штопор с пятого этажа

(1970 год; в/ч 56653, п. Косулино-1, Белоярский р-н, Свердловская обл., РСФСР)

Нас, четырех солдат, отправили рыть траншею. И до обеденного перерыва оставили без присмотра. Кайф!

Тут же отправили гонца в гастроном. Раздавили два флакона «Солнцедара». И… отправились в общежитие к знакомым девушкам. У меня как раз еще оставался предыдущий гонорар из окружной газеты, поэтому квасили на славу.

Пару пузырей брал я, а следующую пару, взяв в займы у меня денег, принес Владимир С. Так продолжалось несколько часов. И вдруг на каком-то этапе он заартачился. Мол, больше в гастроном он не пойдет – не салага какой-нибудь! А если и пойдет, то …на определенных условиях.

– На каких? – интересуюсь.

– Если ты признаешь, что я тебе ничего не должен.

«Ни хрена себе собутыльник», – думаю. Но кураж – уже пойман.

– Идет! – царственно соглашаюсь.

– Э-э, нет, – хитро прищуривает глаз Владимир. – Так не пойдет.

– А как пойдет? – уже еле сдерживаюсь я.

– Напиши расписку, что я тебе ничего не должен.

– Хрен с тобой, напишу!

Прошу у девушек бумаги - трубы-то горят, да еще как! - и строчу: «Я, рядовой Сухомозский Николай Михайлович, настоящей распиской удостоверяю, что рядовой Владимир С. мне ничего не должен». Размашисто ставлю дату, время и свою подпись.

Воха (кличка любителя расписок) отправляется в магазин. Приносит выпивку, осиливает одну рюмку - и отрубается. Причем сходу начав храпеть. Это мешает честной компании. Поэтому переходим в другую комнату - тремя этажами ниже (сидели на пятом). Гулянка оборотов не сбавляет.

Примерно через час за очередной порцией спиртного отправляюсь уже я. Осторожно выглядываю из подъезда: нет ли поблизости офицера? И вижу женщину с выпученными глазами, хватающую ртом воздух, словно ей не хватает кислорода.

– Вам плохо? – спрашиваю участливо (джентльмен – он и в кирзовых сапогах джентльмен). – Может, я смогу чем-то помочь?

– Спасибо, мне ничего не нужно, – отвечает дама. И машет рукой куда-то вдаль:

– Но там… там…

- Что там?

- Солдат из окна выпал! На моих глазах.

Внутри меня все холодеет. Молю бога, чтобы подозрение оказалось ошибочной.

– А с какого этажа?

– С той стороны, с пятого. Парня только что увезла «скорая». Его увидели из Дома офицеров – как ни в чем ни бывало сидел на окне и размахивал ногами. Позвонили дежурному, в штаб. Увы, те не успели. Несчастный сорвался.

Чувствую, мне уже - не до спиртного. Ракетой взлетаю вверх, сообщаю собутыльникам о произошедшем, и мы, взяв ключ, мчимся еще выше. Дверь открываю я. Так и есть: окно распахнуто, Вохи – нет.

Мы, военнослужащие, не находим ничего лучше, как рвануть назад к траншее. Чтобы туту же с остервенением продолжить ее углублять. За этим занятием нас и застает дежурный офицер, получивший приказ срочно препроводить всю троицу в гарнизонный штаб.

Рядовых в святая святых практически никогда не зовут, поэтому нам ясно, с чем приглашение связано. На мигах договариваемся все отрицать: ничего не видели, ничего не знаем, впервые слышим.

В штабе нас