Блестящий шанс. Охота обреченного волка. Блондинка в бегах [Эд Лейси] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

как он тут же бы появился там с перекошенной рожей.

— Английская.

— Дорогая, надо думать?

— Правильно думаете, — сказал я, включив зажигание.

— Неужто лучше наших?

— Нет, — ответил я, подавая назад.

Я свернул на светофоре и тут же припарковался к тротуару. Элм-стрит представляла собой вереницу больших домов и огромных зеленых лужаек. В газете был помещен репортаж из Нью-Йорка о Ричарде Татте, которого обнаружили в его комнате забитым насмерть. Полиция разыскивала «негра», подозреваемого в убийстве. Отпечатки пальцев, снятые с убитого, свидетельствовали, что он не Ричард Татт, а Роберт Томас — преступник в розыске. Ниже была подверстана краткая и несколько самодовольная заметка о том, что Роберт Томас — уроженец Бингстона и в течение последних шести лет разыскивается местной полицией. В газете не сообщалось ничего нового для меня, поэтому я ее сложил и поехал дальше.

Дом почтальона оказался лучше, чем я ожидал. Старый, но крепкий. Вообще-то говоря, все дома в этой «негритянской» части города выглядели очень прилично. К дому вела подъездная аллея, за домом виднелся гараж. Я остановился на аллее, вышел и запер машину. Мои номера были покрыты достаточным слоем грязи. Пухлая женщина с коричневым лицом открыла дверь и сказала:

— Вы, верно, и есть мистер Джонс. Проходите. У меня и времени-то не было прибраться в гостевой комнате. Мы ею не пользовались с тех самых пор, как у нас гостил мой кузен Аллен из Дейтона. Сейчас, я только пыль вытру…

— Я с ног валюсь, — признался я, внезапно почувствовав прилив усталости. — Я бы хотел прямо сейчас отправиться в кровать.

— Вы, верно, решите, что я плохая хозяйка.

— Не решу. Я слишком устал, чтобы делать какие-то выводы. Покажите мне мою комнату.

— Как хотите. У вас и вправду усталый вид. Я вам дам полотенце. А где ваши вещи?

— В машине, — солгал я. — Я их потом принесу.

Я последовал за ней на второй этаж, и она привела меня в большую комнату, обставленную старенькой громоздкой мебелью. Кровать показалась мне чудесной. Хозяйка дала мне полотенце, сказала, что ванная в конце коридора, и пустилась оправдываться за пыль и прочий беспорядок. По мне же, комната являла собой образец идеальной чистоты — нигде ни пылинки. Я остановил поток ее красноречия, повесив свое твидовое пальто от «Харриса» в шкаф. Уже в дверях она проговорила:

— Мистер Дэвис предупредил вас: два доллара за ночь и…

— Предупредил, — и с этими словами я дал ей пятерку.

— Да только про стол он не то сказал. Продукты нынче подорожали. Будет два доллара в день, а не один.

— О’кэй.

— Сдачу потом принесу, — она сунула банкноту в карман передника и неловко замолчала. — Надеюсь, вы не пьющий, мистер Джонс.

— Только уставший. Всего хорошего, миссис Дэвис.

Когда она ушла, я снял пиджак и, заперев дверь, спрятал бумажник с жетоном под матрас, а телевизионное досье на Томаса под ковер. Сняв нейлоновую рубашку и трусы, я удостоверился, что коридор пуст, и дунул в ванную. Ванна оказалась целым бассейном. Я принял душ, выстирал рубашку и трусы, насухо вытерся и совершил еще один спринтерский рывок в голом виде по коридору. Развесил рубашку и трусы на стуле, опустил жалюзи и улегся в постель.

Я хотел поразмыслить. Мне просто необходимо было поразмыслить, если уж я намеревался выпутаться из этой заварухи. Но я уже двое суток не спал, а кровать была такая мягкая и уютная… Когда я пробудился от сна, бледные стрелки моих наручных часов сообщили, что уже десять. Я давил подушку двенадцать часов кряду. Чувствовал я себя прекрасно — и ужасно, проклиная себя за столь пустую трату времени.

Я открыл жалюзи. За окнами было темно, на улице едва виднелись редкие фонари. Я протер глаза, раскурил трубку и стал одеваться. Шататься в этом городишке больше двух дней было опасно. Правда, моя безопасность после столь краткого пребывания тоже оставалась проблематичной. В любое другое время мне не составило бы особых трудностей прочесать такой городок, как Бингстон, за два дня. Да только стоял он на Юге, а я темнокожий. Стоило мне тут пробыть дольше положенного, как кто-нибудь обязательно решил бы, что я и есть тот самый «негр», которого разыскивает нью-йоркская полиция.

Уж слишком я был заметным приезжим в этом городе. Эх, вот если бы у меня здесь нашелся хоть кто-то, кто сумел бы, не привлекая ничьего внимания навести справки… Ах ты, старый сыскарь, да какие справки? Я не имел ни малейшего понятия, что или кого ищу. Этот город для меня мог оказаться либо отличным убежищем, либо западней.

Вытащив материалы о Бобе Томасе, которыми меня снабдила телекомпания, я в десятый раз с ними ознакомился. Мне чуть полегчало, потому что меня по-прежнему не оставляла догадка, что убийца должен обязательно оказаться уроженцем Бингстона. Если только это не было беспричинным убийством, которое не укладывается ни в какую логическую схему. Если же это было