Оборотень [Геннадий Борисович Марченко] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

решил прогуляться на кухню, благо дверь в его комнатушку была просто прикрыта. Вдруг найдется что-нибудь съестное. В мышином образе очень хотелось есть, а вот выпить, что странно, его совсем не тянуло.

Носом он приоткрыл свою фанерную дверь, и через мгновение оказался в темном коридоре. Своим новым, обострившимся слухом он уловил доносившиеся с кухни звуки. Там вовсю хозяйничала местная живность. Туда Веточкин и направился, подметая грязный пол хвостом. Он миновал почти половину пути, как вдруг шерстка на нем непроизвольно встала дыбом, ощутив шестым чувством опасность. Исходила она откуда-то спереди, с другого конца коридора.

Веточкин привстал на задние лапки, помогая себе хвостом, и навострил ушки. С минуту простояв, он уже было подумал, что опасность ему почудилась, как вдруг в темноте мелькнули два зеленых огонька. Василий тут же вспомнил о коте Прасковьи Филипповны по кличке Барсик, который постоянно гадил у его двери, за что был неоднократно бит. И теперь у кота появилась реальная возможность отомстить за унизительные побои.

Словно услышав тревожные мысли обратившегося в грызуна Веточкина, Барчик рванул к нему со скорость гоночного автомобиля, перепугав заодно питавшихся на кухне тараканов. Но мышиная реакция на этот раз Василия выручила. Он опрометью юркнул под ближайшую дверь, невесть каким образом просочившись в узкую щель, и очутился в квартире инженера Бурчалкина.

Судя по равномерному поскрипыванию двуспальной кровати, худющий Роман Гекторович в данный момент выполнял свою супружескую обязанность, что и подтверждали томные вздохи его дородной супруги Оксаны Юрьевны.

"Забавно, — слегка придя в себя, подумал Василий. — А может, это все-таки сон? Что-то уж слишком много сразу всего".

Меж тем любовные утехи Бурчалкиных достигли своего пика, и комната огласилась торжествующим стоном Оксаны Юрьевны. Василий даже позавидовал инженеру; ведь у него самого женщины не было почитай что год, к тому же вряд ли едва ворочавшая тогда языком Верка соображала, чего это Веточкин ей подол задирает.

А ведь были у него когда-то и жена, и сыночек. Но как ударился в запой — так и ушли от него к родителям жены. Теперь все это казалось таким далеким, сказочным… Веточкину стало ужасно тоскливо, если не сказать тошно, и одинокая слеза скатилась по мышиной морде. Вот ради чего он живет!? Кому он нужен, кроме самого себя? Да и себе-то, по большому счету, уже не нужен.

Пока Василий оплакивал свою непутевую судьбу, Бурчалкины уже безмятежно засопели. Веточкин оглядел комнату инженера, обставленную в мещанском вкусе, заодно прислушиваясь, не караулит ли его Барсик за дверью, затачивая когти. Снаружи вроде было все тихо, но рисковать он пока не собирался. Тем более на столе оставалось что-то от вечерней трапезы хозяев. Во всяком случае, сверху доносился одуряющий аромат сыра. На счастье Веточкина, один из краев скатерти свешивался практически до самого пола, и вцепившись в нее коготками, спустя какое-то время он оказался наверху.

Да, здесь было чем поживиться. Сушки, варенье, печенье, куски сахара-рафинада, полбатона в полиэтиленовом пакете, масло, и, самое главное — ломоть сыра. Правда, предусмотрительные хозяева и его упрятали в пакет. Но Василий только криво оскалился; для него тонкий целлофан был детской преградой. И что интересно, если раньше он относился к сыру равнодушно, употребляя только плавленый на закусь, то теперь ради маленького кусочка готов был заложить свою мышиную душу.

Не мешкая, Василий рванул полиэтилен и вонзился зубками в сырную плоть. Правда, радость от обжирания сыром слегка подпортило уже знакомое поскрипывание:

— Ишь ты, набежали на халяву! Жрали бы на кухне, как все, так нет — прутся в комнату столоваться…

Давешний таракан, пристроившись на розетке с вареньем, презрительно глядел на мышь, облизывая перемазанные в варенье жвалы.

— На себя-то погляди! Такой же халявщик, если уж на то пошло. Так что лучше не возникай!

— Эх, был бы ты, грызун несчастный, с меня ростом, показал бы я тебе, где раки зимуют.

Таракан воинственно подпрыгнул, и не удержавшись, свалился в розетку. На его счастье варенье оказалось густым, и спустя пару минут рыжий выкарабкался наружу, едва двигая слипшимися конечностями.

— Так-то, — довольно пропищал Веточкин, с набитым животом спускаясь вниз. На полу ему приспичило, и не мудрствуя лукаво, он сделал пахучую кучку.

"Даже задницу подтирать не надо, — довольно подумал Василий. — А вообще-то так этим Бурчалкиным и надо".

Осторожно выбравшись в коридор, Веточкин осмотрелся, и не заметив Барсика, шустро засеменил по направлению к своей двери. Подцепив фанерную дверь коготками, он сумел ее приоткрыть и проникнуть в комнату. Но не успев сделать и вдоха, Василий с замиранием сердца услышал позади чьи-то мягкие шаги…

Веточкин, следуя мышиному инстинкту, молниеносно шарахнулся в сторону, и спустя мгновение острые кошачьи когти располосовали доски там, где он только