Загадка Эрменонвиля [Елена Алексеевна Руденко] (fb2) читать постранично, страница - 5

подчеркивать свое превосходство над остальными, кичиться своим происхождением. Маркиз пони–мал, что Фернан никогда не будет пытаться добиться чего–нибудь самостоятель–но.

После завтрака, гуляя по саду, Мадлен наткнулась на мадам Лавассер, тещу Руссо. Надо заметить, эту толстую вредную старуху Мадлен очень боялась. Ма–дам Лавассер была безобразно толстой, имела маленькие злые черненькие глазки и противный писклявый голос. Но не внешность пугала Мадлен, просто от ста–рухи исходила какая–то злоба, и девушка чувствовала, что от этой ведьмы лучше держаться подальше.

Лавассер окинула девушку насмешливым взглядом и, сделав реверанс, произ–несла:

— Как спалось, мадмуазель.

— Спасибо хорошо. — Вежливо ответила Мадлен, — а вы?

— Плохо, меня замучили боли в пояснице, которые каждую ночь мешают мне заснуть.

— Это плохо.

— Еще как! А как спал ваш жених? — ехидно поинтересовалась она.

— Не знаю, мы спим в разных комнатах.

Лавассер подошла вплотную к девушке и зловеще прошептала:

— Я бы на вашем месте была внимательней.

Мадлен кивнула, ей стало страшно. Старуха хихикнула и, поклонившись, ус–тупила Мадлен дорогу.

— Эта девица еще дурнее, чем моя дочь, — пробубнила она.

— Что ей надо! — пробормотала девушка, глядя вслед вредной мадам. — Зачем она задает какие–то непонятные вопросы?

— Она смеется над вами! — услышала она ответ.

— Ой! — Мадлен вздрогнула.

— Не пугайтесь, это я, конюх маркиза, к вашим услугам.

Мадлен обернулась и увидела высокого широкоплечего человека, буквально излучавшего добродушие и вызывающего симпатию. Он улыбнулся девушке, отвесив ей низкий поклон.

— А, это ты Николас… но почему старуха смеется надо мной?

— Она всегда такая, я сам ее не очень–то уважаю. Эту каргу сам маркиз побаи–вается. И еще я слышал, что она сомневается в верности вашего будущего супру–га… Кстати, вы сами доверяете ему?

— Конечно, мы любим друг друга… Я ему верю!

Мадлен произнесла эти слова с вдохновением и уверенностью, никто бы не осмелился поспорить с ней.

— Я вас понимаю, но…

— Неужели вы думаете, что он…

— Нет, просто может быть, какая–то женщина соблазнила его, и он не может расстаться с ней, хотя любит вас… Возможно, он ввязался во что–то и похуже!

— Этого не может быть!

— Дай бог, чтобы я ошибся, но я не хочу, чтобы такая юная и милая девушка была несчастна. Вы должны знать правду.

Николас сочувственно взглянул на юную госпожу.

— Какую правду? О чем вы? — прошептала она.

— Я сам не знаю, но готов служить вам и узнать все, — заверил он, — ради моей будущей госпожи я готов стать шпионом.

— О Боже! — воскликнула Мадлен. — Зачем это!? Я верю Фернану!

Конюх поклонился:

— Как хотите, но, может, его надо спасать.

— Спасать?

— Да, только вы его смогли бы спасти от этого, а вы даже знать не хотите, что происходит. С ним что–то не так, не правда ли?

Мадлен кивнула.

— Я готов помочь вам спасти его, хотя даже не знаю от чего. Дело в том, что–то подсказывает мне, что он в беде.

— Это я сама узнаю! Пойду спрошу у него, что он успел натворить, — решила Мадлен.

— Он вам не скажет, так как боится. Если бы он хотел, чтобы вы узнали его тайны, то давно бы рассказал. Вам надо все выяснить самой.

Девушка вздохнула:

— Как?

— Моя госпожа, я вам помогу. Я узнаю, что происходит с вашим женихом, и, может, еще не поздно его спасти. Поймите, я ваш друг. Вы мне доверяете? — ко–нюх взглянул на девушку преданным взглядом.

— Да, конечно!

— Клянусь, я все разузнаю!

Николас отвесил юной даме еще один глубокий поклон и удалился.

— Действительно, он прав, — прошептала Мадлен, — с Фернаном происходит что–то странное…

Печальная собеседница

Расставшись с Мадлен, Робеспьер решил зайти в трактир «Под каштанами», чтобы позавтракать. Народу набилось много, и найти свободный столик было трудновато. Наконец, ему это удалось, и Макс за чашкой кофе погрузился в свои размышления, которые были далеко не радужные. Его тревожили события, про–изошедшие на окраине Эрменонвиля. Воспоминания четко проносилось перед студентом. Версии о причине гибели несчастного болтуна следовали одна за другой, и все были связаны с великим Руссо. Макс начал серьезно беспокоиться за жизнь философа, которого считал своим учителем. Из размышлений студента вывел приятный женский голос:

— Простите, к вам можно присесть? — прозвучал он несмело.

Робеспьер, еще «не спустившись на землю», пробормотал, даже не глядя на собеседницу:

— Да, да, конечно.

Максимильен взглянул на даму. Ее можно было назвать пожилой женщиной, но она еще не утратила привлекательности. Было видно, что мадам сильно и ус–пешно скрывает свой возраст.

— Простите меня… Не подумайте, что я навязываюсь вам… мне очень тяже–ло, у меня никого нет, а высказаться необходимо! — с болью в голосе произнесла женщина. — Просто вы производите