Просто Иван [Виталий Витальевич Гавряев] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

пустят в расход: в современных мне фильмах служители безопасности обычно такими и бывают.

   Размышления нашего героя были прерваны самым неожиданным способом. В небе что-то с нарастающим присвистом зашелестело, и вокруг начали грохотать взрывы: разрывая в клочья крыши близь стоящих домов.

  - Ложись! - Заорал солдатик, перекрикивая какофонию взрывов.

   Алексею второго приглашения не потребовалось. Он первым упал на землю, и постарался вжаться в каменную брусчатку: слиться с ней. Будь у него такая возможность, то он на манер испуганного крота, закапался бы как можно глубже.

   А вокруг всё грохотало и рушилось. Казалось, что уже прошёл не один час этой смертельной свистопляски, а бушующий вокруг ад всё не утихал. Отважившись приподнять голову, Алексей первым делом увидел часового - точнее красноармейца перед которым он возник в этом времени. Этот боец лежал нелепо раскинув руки - правая продолжала сжимать винтовку, и неестественно подвернув ноги в коленях: - 'Живые так не лежат‟. - Немного отрешённо подумал Прохорчук. То что он увидел опасливо осмотревшись, его сильно шокировало: среди взрывов бегали неизвестно откуда взявшиеся люди - много людей. Кто-то из них бежал в одном белье, кто-то в военной форме но без сапог и почти все они были с оружием. А как позднее вспоминалось, в этой дьявольской пляске смерти нашлись и те, кто старался прекратить безумное метание - призывал своих собратьев по оружию к порядку, отправлял их к местам сбора или к условным точкам: где те должны были организовать оборону. А в тот момент Лёшка замечал лишь сотрясающие и вздымающие землю взрывы; бегающих мужчин, которых эти разрывы раскидывали как будто лёгкие тряпичные куклы. Он видел как рушились стены кирпичных домов: погребая под собой несчастных оказавшихся в зоне их падения. И весь этот ужас усиливала неизвестно почему, опустившаяся на военный городок мгла.

   Неизвестно, щёлкало ли что-либо в голове у Алексея, или нет. Но всё происходящее вокруг него воспринималось как-то отрешённо - как будто он является в этом аду сторонним наблюдателем, которого ничего из происходящего не касается. Как-то флегматично он констатировал, что артналёт уже окончился, поэтому Лёша встал, осмотрелся вокруг, и бесцельно пошёл, как говорится: - 'Куда глаза глядят‟. - Нет. Конечно же в голове сформировалась цель, - подсознание требовало как можно быстрее покинуть это опасное место. Тем более в некоторых разрушенных домах почему-то разгорались сильные пожары: озаряя округу жаркими сполохами пламени. И это тоже не сулило ничего хорошего.

   Так Прохорчук и шёл, перескакивал через чужие трупы; обходя те места, где завалы из тел нельзя было перешагнуть; поскальзывался, падая в лужи чужой крови. Проходя мимо дома, где пожар только занимался, Алексей, услышал просьбу - точнее сдавленный стон, прозвучавший почти из под ног:

  - Помоги браток.

   Отрешённый взгляд Алексея заскользил вокруг в поисках вопрошающего о помощи, и сразу нашёл молящего о спасении. Как оказалось, рядом с обрушенной стеной лежит красноармеец из одежды на нём были только брюки галифе и окровавленная в нескольких местах нательная рубаха. Как-то так получилось, что этот человек упал лицом вверх и был придавлен брусом, - одна его рука упиралась в обломок этой деревянной балки, а вторая находилась под ней: увесистый кусок балки заблокировал бойца, придавив его поперёк груди, и только обрушенная стена не позволила раздавить его. Но самое страшное заключалось не в этом, - возле босых ног красноармейца уже начала дымиться древесная труха и прочий мусор: видимо его подожгла одна из многочисленных искр кружащих вокруг. И когда этот огонь набрав силы разгорится - то смерть этого человека будет очень долгой и мучительной.

   Не говоря не слова - двигаясь как зомби, Алексей подошёл к изголовью бойца попавшего в смертельную ловушку, не задумываясь о том что делает, и упёрся в брус что было сил. Ноги дрожали, в груди напряглась какая-то 'жила‟ - грозя вот - вот порваться. А балка не двигалась: как будто приросла зараза. Прохорчук хрипел от усилия, солдат со стоном упирался своей свободной рукой, и всё равно, это не приносило нужного результата.

  - А-а-а! - Вырвалось из груди Алексея от очередной отчаянной попытки освободить неизвестного ему бойца, от этого в его глазах зарябили звёздочки, и о чудо - в этот миг тяжёлый брус поддался, и резко сдвинулся.

   - А-а-у-м-м! Бля...! - Прервался за малым не вырвавшийся из уст красноармейца с трудом удержанный им крик боли. - У-у-у!

  - Ты как, цел? - Отрешённо поинтересовался Прохорчук не в силах пошевелиться от накатившей на него усталости и новой волны апатии.

  - Ничего братишка, ум-м-м... могло быть и похуже. А так: была бы кость, а мясо нарастёт.

   Видимо разгорающаяся в ногах бойца труха уже стала подпекать: поэтому сдержано постанывая,