Нужна ли «українцям» Россия [Сергей Николаевич Сидоренко] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

на Восток…».

Подобную же надежду выражал впоследствии и П.А. Столыпин в своей телеграмме Киеву (киевскому клубу русских националистов): «Твердо верю, что зародившийся на Западе России свет русской национальной идеи не погаснет и скоро озарит всю Россию…».

Преобладание среди малороссов русских патриотических настроений отмечалось многими. Известный исследователь «украинства» А. Царинный (Стороженко) писал: «…Малороссияне, начиная с Феофана Прокоповича, которому принадлежала сама мысль о русской империи, непрестанно созидали и укрепляли империю, в то время как московские князья Долгорукие или Голицыны не задумывались бы из-за личных честолюбий легкомысленно ее развалить».

Патриотизм малороссов в отношении государства российского вполне объясним, если вспомнить, что до воссоединения с Русью Великой, в условиях польского владычества, малороссам приходилось долгое время бороться за сохранение православной веры и национальной культуры. Да и после, из-за окраинного положения Малороссии в Российской империи, малороссы, пребывавшие в тесном соприкосновении с инородцами и иноверцами, вынуждены были постоянно сталкиваться с необходимостью отстаивать свою веру и национальные святыни. В отличии от них, население великорусских губерний, — откуда, по уверению гоголевского Городничего, «хоть три года скачи, ни до какого государства не доедешь», — могло чувствовать себя в этом смысле вполне беспечно. Поэтому-то, по словам А. Царинного (Стороженко): «…еще в печальное десятилетие Государственных дум, накануне крушения русского государства, западные части империи с русским населением, но входившие до разделов в состав Польши, высылали депутатов-националистов, тогда как великорусский центр и восток давали октябристов, кадетов и социалистов, которые соединенными усилиями погубили и похоронили русское государство».

2

Отрыв русских от России
Все это, однако, в прошлом. В 1991 году более чем 90 % населения Украины проголосовало за «нэзалэжнисть» — другими словами, за отделение от России, презрев евангельское предупреждение о том, что «всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет, и дом, разделившийся сам в себе, падет» (Лука 11, 17). И теперь, десятилетие спустя, в одной из частей, на которые раскололась великая в прошлом Россия, — в той именно части, откуда берет начало русская государственность и где находится Киев, «мать городов русских», — ведется робкая полемика о том, можно ли допустить на этой территории использование русского языка в качестве второго государственного.

С одной стороны в этой полемике участвуют те, кого сейчас называют русскими, а до 1917 года относили к великорусской ветви триединого — (великороссы, малороссы, белорусы) — русского народа. До провозглашения независимости, русских (великороссов) проживало на Украине более одиннадцати миллионов. Как правило, в недостаточной степени владея украинским языком, они, в новом государстве, не чувствуют себя равноправными его гражданами — и по этой, в основном, причине слезно упрашивают украинскую власть уравнять в правах русский язык и великую русскую культуру — с украинскими языком и культурой.

Такие устремления встречают агрессивный отпор со стороны украинствующих всех мастей и оттенков, всеми силами старающихся не допустить языкового равноправия. Надеясь превратить бывшую Малую Русь в монокультурное, моноэтническое украинское государство, украинствующие для достижения своих целей используют имеющиеся в их руках рычаги государственной власти — особенно в сферах, связанных с языковой, культурной, образовательной и информационной политикой государства.

Проживающие на Украине русские (великороссы), имея весьма туманное представление о сущности и происхождении украинской книжной культуры, принимают на веру утверждения украинствующих о том, что украинская, антирусской направленности, идеология — есть естественное создание украинского народа. Будучи, в массе своей, глубоко безразличными к вопросам духовным и не понимая величия и уникальности русской культуры, они легко дали себя убедить в том, что обособленная от русской «высшая» украинская словесность является равновеликой словесности русской — которая, будто бы, для украинцев чужеродна и навязана им извне. Поэтому, внутренне признавая справедливость претензий и притязаний украинствующих и ощущая свое гостевое положение на Украине, русские (великороссы) полагают себя обязанными делать в сторону украинских властей верноподданнические реверансы, при каждом удобном случае не забывая подчеркнуть, что хотели бы верой и правдой служить новому украинскому государству (только бы их не считали «людьми второго сорта» и давали бы возможность в полной мере пользоваться русским языком). При этом их ничуть не смущает то обстоятельство, что главным назначением независимого украинского государства (то есть тем, во