Вспоминая Владимира Высоцкого [Владимир Семёнович Высоцкий] (fb2) читать постранично, страница - 6

выезжал в отдаленный район — тогда у него еще не было машины, ехал на автобусах, на перекладных — и сталкивался с объявлением: концерт отменяется в связи с болезнью артиста Высоцкого. Таких отмен было очень много. Поэтому он так выдохнул это слово: «Всё!»

И все-таки он писал:

На вопрос анкеты, хочешь ли быть великим, так уверенно отвечал: «Хочу и буду!»

…На вечере Михаила Александровича Ульянова в Киеве (я принимал там участие) пришла записка: «Как вы считаете, стал ли Высоцкий великим?» Ульянов ответил: «Конечно, стал. Может быть, не таким — он перечислил ряд гениальнейших фамилий всех времен и народов, — но таким, как Разин, Пугачев. Взбаламутил всю страну, весь народ…»

…1 ноября 1967 года я познакомился с Высоцким у кассы, где выдают деньги. Мы получали тогда почти одинаковую зарплату: я — 62 рубля 50 копеек в месяц и актер Высоцкий — 85 рублей… Вот так тогда мы жили. Хорошо жили…

День рождения каждого из нас, без чинов, отмечали всем театром. Исполнилось в 1968 году Володе 30 лет — всего 30 лет, господи… В театре был издан приказ: ведущему артисту театра — 30 лет, и мы собрались все вместе, поздравляли, Володя много пел… Там тогда была настоящая семья, а средний возраст актера был 24 года, и все мы были на «ты». Тогда казалось: подумаешь, кто-то старше меня на пять лет. Это просто ему не повезло…

Η. М. Высоцкая «ДОМ НА ПЕРВОЙ МЕЩАНСКОЙ, В КОНЦЕ…»

ВЛАДИМИР

Имя моему ребенку еще задолго до его рождения обсуждалось и выбиралось моими подругами, товарищами мужа — Семена Владимировича, соседями.

Девочку мне хотелось назвать Алисой, и никаких возражений я не принимала, а мальчика… Мы называли имена по алфавиту: Александр, Андрей, Алексей, Борис, Василий, Владимир и т. д.

Однажды, уезжая в командировку, Семен Владимирович попросил меня: «Назови сына Владимиром, в честь моего отца и твоего брата — моего товарища». А когда родился мальчик 25 января, отмечались ленинские дни, и прибавился еще один повод назвать ребенка Владимиром. Родился мальчик. Сразу же мне передали поздравительную открытку, в ней двенадцатилетний сосед Миша Яковлев писал: «Мы, соседи, поздравляем Вас с рождением нового гражданина СССР и всем миром решили назвать Вашего сына Олегом, Олег — предводитель Киевского государства!»

Когда я пришла с ребенком домой, соседские дети радовались и с любопытством рассматривали своего «Алика», а узнав, что мальчика назвали Владимиром, обиделись. Девочка Светлана даже забрала обратно маленькую подушечку, которую подарила малышу, и долго его никак не называла. Потом все смирились и привыкли к имени Вова, Вовочка, Володя, Владимир — «Владыка мира»…

К полутора годам отросли светлые волосы, они были густые и закручивались на концах в локоны. Синие в младенчестве, а позднее серо-зеленые глаза смотрели внимательно.

Раннее детство протекало довольно спокойно. Весной мы выезжали за город, на дачу или в деревню. Остальное время жили в своей квартире, в доме «на Первой Мещанской, в конце». Замечательный был этот дом 126, недаром его воспел впоследствии поэт и актер Владимир Высоцкий в своей «Балладе о детстве» (было бы отрадно увидеть ее где-нибудь напечатанную, наконец, без ошибок, в том контексте, который имел в виду сам Володя).

В доме была коридорная система, ранее это была гостиница «Наталис». Коридоры широкие, светлые, большая кухня с газовыми плитами, где готовились обеды, общались друг с другом хозяйки, производились стирки, в коридоре играли дети. Народ в нашем доме был в основном хороший, отзывчивый, почти в каждой семье было несколько детей. Мы тесно общались семьями, устраивали совместные обеды и чаепития, в трудные моменты не оставляли человека без внимания, случалось, и ночами дежурили по очереди у постели больного.

В праздничные дни тут же, в широкой части коридора, устраивались представления и концерты. Действующими лицами были дети. Володя тоже принимал в них участие. У него была прекрасная память, он выучивал длинные стихи, песни, частушки, прекрасно и выразительно читал их.

ВОЙНА

Нашу мирную жизнь перевернула весть о начале войны. Мы не сразу осознали сообщение по радио. Это прозвучало как-то непонятно. Война… Понемногу мозг начал воспринимать действительность. Война, война с Германией!

Стали уходить мужчины. Семен Владимирович уехал раньше, в марте 1941 года. Мы провожали его с Рижского вокзала на запад. Стало непривычно пусто, тревожно. 25 июня 1941 года в Москву прибыли первые эвакуированные, и в их числе приехала жена моего младшего брата Владимира — военного, служившего в