Джузеппе Бальзамо (Записки врача). Том 1 [Александр Дюма] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

не увидимся, прощай!

С этими словами он бросил беглый взгляд вокруг, словно надеясь быть услышанным.

Конь тряхнул шелковистой гривой, стукнул копытом об землю и заржал так, будто почувствовал смертельную опасность.

На этот раз всадник лишь кивнул головой, и его улыбка будто говорила:

– Ты прав, Джерид, опасность совсем рядом.

Вероятно, решив заранее, что бороться с этой onacrio-стью бесполезно, отважный незнакомец выхватил пару великолепных пистолетов с инкрустированными стволами и золочеными рукоятками, затем разрядил их один за другим, вытолкнув шомполом пыжи и пули, а порох развеял по ветру.

Покончив с этим, он убрал пистолеты в седельную кобуру.

Но и это было еще не все.

У незнакомца висела на перевязи шпага со стальным эфесом. Он расстегнул поясной ремень, обмотал им шпагу, просунул ее под седло, приторочив к стремени таким образом, что острие шпаги оказалось на одном уровне с пахом, а эфес – с лопаткой лошади.

Затем всадник отряхнул пыль с сапог, снял перчатки, пошарил в карманах. Нащупав там крошечные ножницы и перочинный ножик с черепаховым черенком, он небрежно швырнул их, даже не взглянув, куда они упали.

Незнакомец в последний раз погладил Джерида, вздохнул полной грудью и, сделав безуспешную попытку отыскать хоть какую-нибудь тропинку и так и не найдя ее, пошел наугад в глубь леса.

Мы полагаем, что настала пора рассказать поподробнее о незнакомце, который только что предстал пере? читателем, так как ему суждено сыграть немаловажную роль в нашей истории.

Человеку, который, спешившись, так отважно устремился в лесную чащу, было за тридцать лет. Роста он был выше среднего, прекрасно сложен. В нем угадывались сила и ловкость, он был гибок и подвижен. На нем был сюртук черного бархата с золочеными петлицами, полы расшитой куртки выглядывали из-под сюртука, а кожаные штаны плотно облегали ноги, стройность которых не портили лакированные сапоги.

Живость лица выдавала в нем южанина, в нем угадывались сила и вместе с тем утонченность. Глаза его способны были выразить любые оттенки чувств. Когда незнакомец задерживал взгляд на собеседнике, казалось, будто он проникал до самых глубин его души. Бросалось в глаза, что его смуглые щеки загорели под лучами непривычно горячего солнца. Рот у него был большой, но тонко очерченный, загар лишь подчеркивал белизну прекрасных зубов. Ступни его ног были длинные, но изящные, руки – маленькие и нервные.

Незнакомец едва успел сделать несколько шагов в кромешной темноте, как вдруг услышал, что кто-то торопливо подходит к его лошади. Первым его движением было немедленно вернуться, но он сдержался. Ему захотелось увидеть, что сталось с Джеридом, и он, поднявшись на носки, бросил назад молниеносный взгляд. Но Джерид уже исчез: невидимая рука отвязала повод и увела коня.

Незнакомец слегка нахмурился, затем едва заметная улыбка пробежала по его губам.

И он вновь стал углубляться в лесную чащу.

Он прошел еще несколько шагов – сумерки едва угадывались сквозь кроны деревьев, однако вскоре и этот, слабый отсвет пропал. Незнакомец очутился в полной темноте, такой плотной, что не видно было, куда ступает нога. Боясь заблудиться, он остановился.

– Я благополучно добрался до Даненфельса, – произнес он громко, – потому что из Майенса в Даненфельс ведет дорога; я доехал до Брюийер-Нуара, потому что из Даненфельса в Брюийер-Нуар меня привела тропинка; я дошел из Брюийер-Нуара сюда, хотя не нашел ни дороги, ни тропинки, только лес кругом. Ну, а здесь мне, видно, придется остановиться: ничего не вижу.

Только он произнес эти слова на каком-то наречии – смеси французского с сицилийским, как приблизительно в пятидесяти шагах от него вспыхнул свет.

– Благодарю! – сказал он. – Раз появился этот свет, я иду на него.

Свет Поплыл вперед, не качаясь. Он походил на свет театральной сцены, движением которых руководил хороший режиссер.

Незнакомец прошел еще сотню шагов, потом почувствовал возле уха чье-то дыхание.

– Не оборачивайся, – произнес голос справа от него, – иначе тебе конец.

– Хорошо, – не моргнув глазом, ответил невозмутимый путешественник.

– И не разговаривай, – раздался голос слева от него, – или ты умрешь!

Незнакомец молча кивнул.

– Если боишься, – едва слышно произнес третий голос, похожий на голос отца Гамлета, который, казалось, исходил из самых недр земли, – если боишься, возвращайся той же дорогой к Даненфельсу: это будет означать, что ты отказываешься, и тебе будет позволено уйти туда, откуда ты пришел.

Незнакомец махнул рукой и зашагал дальше.

Ночь была темная, а лес такой непроходимый, что, несмотря на свет, который маячил перед путником, он шагал спотыкаясь. Так продолжалось около часа, и все это время незнакомец следовал за лучом света, не проронив ни звука, не испытывая ни малейшего страха.

Внезапно свет погас.

Лес остался позади. Незнакомец взглянул вверх: на темно-лазурном небе мерцало лишь несколько звезд.

Он продолжал идти в том направлении, где