Притяжение чуда [Владимир Редкий Гость] (fb2) читать постранично, страница - 4


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

возможный объем информации о всём встреченном мною. Продолжая движение, я разбирался в закономерностях, в особенностях того или иного объекта или явления, пополняя существующую во мне картину мира.

- Наверное, у тебя хорошая память.

- Я не умею забывать. Все – от начала моего Пути и до нашего разговора, всё произошедшее со мной храниться у меня в памяти. Наверное, это и есть смысл моей жизни, помнить всё.

Мотылек замолчал на некоторое время, потом продолжил:

- Не имея ни мгновения передышки, вынужденный постоянно фиксировать происходящее, я был ошарашен.

Мой разум, не выдержав постоянного давления обрушившегося на меня водопада данных, был почти парализован. Но это было еще не все. Внезапно я осознал, что я не один.

Что-то подобное тончайшей пленке, раскинувшейся высоко над поверхностью, окутывало планету. Я ощутил, что оно, подобно мне, способно воспринимать происходящее так, как воспринимаю его я.

Но оно не имело объема, не имело памяти и я почти сразу понял чем оно было.

Один из моих братьев, Пушистый, создание подобное мне, достигло твоего мира раньше меня. Его останки – потерявшая разум невесомая оболочка, способная лишь отражать реальность подобно зеркалу, испугали меня.

Страх – первое чувство, которое я познал. И тогда, не отдавая себе отчета в происходящем, рефлекторно, я стал сокращать сферу своего мировосприятия, стремясь стать меньше, ограничить терзающие меня, лишающие способности мыслить, потоки информации.

- Ты захотел стать меньше? Сейчас ты размером с мою лапу!

Котенок положил лапу на лавку, рядом с мотыльком и, наклонив голову, прищурился, сравнивая.

- То, что ты видишь – лишь образ, существующий для твоего удобства. Согласись, - тебе проще общаться, имея что-то перед глазами, чем обращаться к пустому месту. Мой настоящий размер, как я тебе уже говорил, намного больше.

- А тогда, что с тобою случилось тогда?

- Тогда страх полностью сковал меня. К тому моменту я никогда не пробовал уменьшить свой размер. То, как я устроен, как устроена моя память, сильно ограничивают возможность такого рода превращений. Особенно – когда это происходит неожиданно, тем более – когда это случается в первый раз. Прошлое смешивалось с настоящим, лишая меня способности мыслить. Бессознательно я бросался из стороны в сторону, стараясь избежать накатывающей волны изменений. Внезапно, когда меня случайным образом закинуло в какую-то часть твоего мира, я почувствовал нечто знакомое.

Почувствовал, и, превозмогая агонию сознания, потянулся к нему.

- К чему? Что это было?

Дрожа от нетерпения и любопытства, Котенок приплясывал, приседая на лапах, слегка царапая лавку.

- Это было чувство. Легкое и естественное, гармоничное и совершенное. Я не умею видеть – я ощущаю что-то полностью, целиком.

Окажись ты там в тот момент, ты бы увидел, как на большой кровати спит маленькая девочка, ребенок. Рядом лежала, положив голову на подушку, девушка лет двадцати пяти, ее мама. Она смотрела с какой-то непонятной, какой-то искренней и бесконечной грустью на свою дочку.

Тогда я не мог понять всего того, о чем сейчас, заново возвращаясь в своей памяти к тому моменту, я рассказываю тебе. Привыкнув к ясным законам, управляющим вселенной, материей, энергией, временем – законам очевидным с точки зрения логики, законам формул и уравнений, я не мог постичь сущность чувств.

Но когда девушка легонько провела тонкими хрупкими пальцами по щеке девочки и та, проснувшись от прикосновения, открыла глаза и, увидев рядом маму, потянулась к ней малюсенькими ручками…

Их взгляды встретились и родилось что-то волшебное. Наверное, самое верное название этому чувству будет нежность. Взгляд матери, обеспокоенный, любящий, наполненный добротой и теплом и взгляд ребенка, очнувшегося в таком еще новом для него мире, излучающий восторг и радость узнавания.

Мотылек замер и продолжил спустя некоторое время:

- В тот момент, мой пушистый друг, сжимаясь от страха перед окружающим, я стал уже размером с тебя. Не знаю, что было бы дальше: превратился бы я в мельчайшую, потерянную в бездне пространства частицу, обреченную навечно погружаться в пропасть страха и отчаяния, или просто исчез бы... не знаю.

Нежность, материнское чувство, обласкавшее меня и проводившее в путь, нечто более сильное, чем законы природы – это чувство, одновременно знакомое, лежащее в основе меня и, с другой стороны, затерянное на долгом пути, спасло меня.

Я успокоился, ощутив, что этот мир изначально не зол и не жесток. Я не был готов к встрече с ним, но растворившись в теплоте материнской нежности, я почувствовал нашу с ним общность, ощутил желание познавать его, а не бояться, учиться у него, жить в нем, стать им.

И, в этот миг, все