До Михайловского не дотягивает. Тема интересная, но язык тяжеловат.
2 Potapych
Хрюкнула свинья, из недостраны, с искусственным языком, самым большим достижением которой - самый большой трезубец из сала. А чем ты можешь похвастаться, ну кроме участия в ВОВ на стороне Гитлера, расстрела евреев в Бабьем Яру и Волыньской резни?.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
Витя Свешников принадлежал к той категории людей, которые с детства слывут рохлями и чей богатый внутренний мир долго остается никем не оцененным и никому не нужным. Любимое развлечение этих достойных последователей знаменитого Иа-Иа — бесцельно бродить по улицам, горько усмехаясь своим мыслям и бросая по сторонам тоскливые взгляды.
Именно этим и занимался Свешников в тот новогодний вечер, прогуливаясь вдоль шеренги общежитий университета, охваченных веселой праздничной лихорадкой. Мимо него сновали тяжело нагруженные снедью молодые люди и улыбающиеся девушки, из-под шубок которых выглядывали воланы карнавальных нарядов. Снег торжественно поскрипывал под их каблучками. Молодой, покрытый изморозью месяц с интересом глядел на росшую у дороги стройную елочку, которую кто-то украсил игрушками и серебряным дождем. Все веселились, все нескончаемым потоком шли друг к другу в гости, и только Свешников не был никуда приглашен.
Его внимание привлек стеклянный зал на первом этаже одного из общежитий, где заканчивались последние приготовления к балу. Вспыхивали и гасли разноцветные прожектора, веселые огоньки гонялись друг за другом по ветвям елки. Сцена была заполнена инструментами и микрофонами, в глубине ее поблескивала ударная установка, напоминающая никелированный кофейный сервиз на двенадцать персон. Лохматый барабанщик задумчиво выстукивал какой-то сложный ритм, других музыкантов еще не было.
«Конечно, — подумал Витя, — сейчас они замечательно повеселятся. Своей компанией. А такие, как я, им не нужны. Таких, как я, ведено не пускать». И он с тоской посмотрел на гранитные фигуры оперотрядовцев за стеклянными дверями общежития. Зал между тем постепенно наполнялся народом. Витя обратил внимание на красивую девушку, появившуюся из-за кулис. Она спросила что-то у лохматого ударника. Тот, не переставая постукивать, отрицательно тряхнул кудрями. Тогда девушка спустилась со сцены и направилась к выходу из зала, Свешников проводил ее печальным взглядом. «Вот ведь что делается!» — вскричал он мысленно и, засунув руки в карманы, принялся расхаживать туда-сюда вдоль стены общежития. Он теперь упивался страданием, размышляя о том, что эта прекрасная девушка, мелькнувшая «средь шумного бала» никогда не узнает о его, Свешникова, бренном существовании. Полный сарказма монолог, произносимый Витей в свой адрес, был неожиданно прерван: дверь, ведущая в холл общежития, открылась, и на крыльцо вышла та самая девушка, которая так поразила его воображение. Придерживая накинутую на плечи шубку, она озабоченно озиралась по сторонам, как будто ждала с нетерпением чьего-то прихода.
Впоследствии Свешников никак не мог объяснить себе, что толкнуло его в тот момент к крыльцу. Он никогда не решился бы на такое, находясь в здравом уме и твердой памяти, но факт остается фактом — Витя подошел к девушке и сказал:
— Вы, наверное, меня ждете?
Тогда только ужас положения дошел до него, и чудом поборов в себе непреодолимое желание убежать.
Витя со страхом ждал реакции девушки на эту избитую, пошлую, просто-таки неприличную фразу.
Но она не обиделась и даже не удивилась.
— А-а, вот и вы! — сказала она Свешникову. — Идемте скорее!
Не успев еще толком осознать, что его с кем-то явно перепутали, Витя оказался в холле. Гранитные оперотрядовцы почтительно поздоровались с ним. В этот момент из зала появился бородатый субъект во фраке:
— Марина, ну что, приехал? — закричал он.
Девушка с улыбкой указала на Свешникова.
— Ага, замечательно! — воскликнул бородатый, подлетая к Вите и тряся его руку. — Семен, если не ошибаюсь? А я — Леня. У нас все готово, твои вещи привезли еще утром, они в комнате у Турбннера, Марина покажет. Мы выделили тебе восемь женщин, хватит?
Свешников сдержанно кивнул.
— Не волнуйся, — продолжал Леня, — все будет в лучшем виде, свечи, звезды… Тумана не надо?
— Нет, — ответил Витя. Тумана и так было достаточно, и он очень хотел бы хоть немного прояснить положение.
— Тогда я запускаю представление, а ты иди переодевайся. Марина, проводи товарища и пулей назад!.
В коридоре третьего этажа Свешникова ожидал новый сюрприз: он увидел группу девушек в восточных нарядах, созданных в основном из газовых тканей при похвальной экономии материала. Девушки плавно двигались в танце, держа в руках незажженные свечи.
— Здравствуйте, — сказал Витя и осторожно пересчитал танцовщиц. Их было восемь.
— Здравствуйте, маэстро! — ответили ему.
Марина открыла дверь одной из комнат.
— Вот здесь весь реквизит, — сказала она, — переодевайтесь, готовьте аппаратуру, перед вашим выходом мы пришлем людей.
Витя вошел в комнату, и дверь за ним закрылась.
В коридоре послышался тихий голос: «И-и раз, два. три, четыре, повернулись…» Девушки продолжали репетировать.
Свешников огляделся. Это была обычная комната общежития, с тремя кроватями, с
Последние комментарии
2 дней 4 часов назад
2 дней 4 часов назад
2 дней 4 часов назад
2 дней 4 часов назад
2 дней 7 часов назад
2 дней 7 часов назад