Президент Каменного острова. Президент не уходит в отставку [Вильям Федорович Козлов] (fb2) читать постранично, страница - 208

- Бросать его здесь одного нельзя, - проговорил Сороока.

- Что ему будет? - беспечно ответил Гарик. - Проспится, протрезвеет и как миленький встанет на ноги.

- Надо бы в больницу отвезти, - озабоченно продолжал Сорока. - Судя по всему, у него сотрясение мозга.

- Ну уж дудки! - возмутился Гарик. - Чтобы я такого подонка в больницу повез… Да он и в машину не влезет… По дороге откуда-нибудь позвоним и вызовем «Скорую». Погляди, какой номер дачи.

Боб зашевелился на полу, снова раскрыл мутные неподвижные глаза.

- Я сам… - пробормотал он. - Не надо никого… Твоя взяла… Точка! Я ухожу с твоей… - Он сглотнул и, помолчав, закончил: - Не надо было так… с Аленой.

- Это ты нас тогда… на шоссе? - повинуясь безотчетному внутреннему импульсу, спросил Сорока.

Но Садовский снова закрыл глаза и, с хрипом вздохнув, замолчал. Желтая прядь прилипла к разбитой скуле, одно веко мелко-мелко вздрагивало.

- Пойдем, - тронул задумавшегося Сороку за плечо Гарик. - Что с ним толковать?

Они вышли из дома. Гарик с сердцем захлопнул дверь, но она снова открылась. Сорока поднялся на ступеньки и прикрыл. Тихий он был сейчас, Сорока, и задумчивый.

- Ты слышал, что он сказал? - спросил он Гарика, который чиркал на ветру зажигалкой, разглядывая на фасаде дома номер.

- Не знаю, что он такого сказал, - проговорил Гарик, - но уверен, что теперь он Алену оставит в покое!.. - И, помолчав, прибавил: - И Нину тоже.

- А что, он и…

- Было дело, - усмехнулся Гарик. - Нина рассказывала, как он недавно опять приставал к ней с этим сводником Глебом… Жаль, что тому мало досталось!

Гарик забрал у него ключи. Сорока сел на заднее сиденье рядом с Аленой. Даже в темноте было заметно, как у нее лихорадочно блестели расширившиеся глаза. Она придвинулась к Сороке и взяла его холодную руку в свои ладони.

- Мальчишки, если бы вы знали, как я вас люблю, - прошептала она.

- Что же ты так поздно мне сказала об этом? - рассмеялся Гарик, Ему было почему-то весело и хотелось все время шутить, смеяться, но Алена и Сорока были какие-то притихшие, грустные.

- Помолчи, дурачок, - попросила Алена.

- Женщины! - воскликнул Гарик, трогая «Запорожец» с места. - То приласкают, то обзовут…

Однако больше разговоров не затевал. Когда фары осветили небольшой спрятавшийся среди высоких сосен и елей курортный поселок, Сорока пошевелился и негромко сказал:

- Останови.

Гарик прижался к обочине, вылез из машины и, оставляя на снегу следы, побежал было к большому освещенному подъезду, но тут же остановился и повернулся к машине.

- Я не знаю номера телефона «Скорой помощи», - приоткрыв дверцу, заявил он.

Порыв холодного ветра с залива яростно ворвался в тесиую кабину, обдал лица колючим снегом. Алена поежилась и еще ближе прижалась к Сороке.

- Закрой дверь, - коротко сказал тот и отвернулся.

Гарик захлопнул дверцу, пожал плечами и снова побежал к большому белому дому. Черт его знает, какой телефон у «Скорой помощи». Он ни разу еще в жизни ее не вызывал…

- Я люблю тебя, Сорока, люблю… - прошептала Алена и, обхватив его за шею, поцеловала. Она плакала и смеялась. И лицо ее с огромными сияющими глазами было мокрым от слез.

Над ними с шумом пролетал стремительный ветер, снежинки стучались в стекло, поземка змеилась по обледенелому шоссе, а они сидели рядом в теплой машине и слушали вечность.