Семья и школа 1990 №4 [журнал «Семья и школа»] (pdf) читать постранично, страница - 20

специалист,
врач?
Необязательно, впрочем, и наличие
внешних уродств. Достаточно, чтобы ребе­
нок родился недоношенным, или с темором,
или орет, не замолкая,— гнпервозбудимый,— чтобы его объявили тоже психи­
чески неполноценным,
поврежденным
в уме.
Как, спросите? Почему — признаки раз­
ные, а обвинения — одни? И о каком,
строго говоря, уме, какой психике можно
говорить, не видя ребенка в развитии?
Ну не понравился малыш, страшнень­
кий,— что ж он, сразу и дурак? Строго
говоря, именно так и получается. Все
диагнозы определяются в роддомах — «на
глазок». И отговоривают родителей, в
общем-то. не из зловредных каких, из гу­
манных целей: зачем-де вам с таким замо­
рышем, страхолюдиком, задохликом му­
читься? Они сочувствуют родителям, но
не жалеют детей. Вот и рассылаются еже­
дневно из роддомов в больницы увечные
маленькие комочки, не знающие, что в ж и ­
тейских расчетах взрослых людей они
всегда лишь товар; «хороший — беру,
плохой — не беру»...

возв
*

-*

Ж . БЫКОВА

й-гЩшШ

Ф о т о И. Т и м о ш е н к о

РАЩ ЕНИЕ
КЕЕМ ЬЕ
2*

...Мы идем с Галиной Евгеньевной Бели­
ковой в Дом ребенка № 22. Проваливаясь
по колено в снег, пробираемся к входу.
И через пять часов — след в след — возвращаемся
назад;
никто
нашего
маршрута не повторил, никто не пожаловал
ни к одному из восьмидесяти обитателей
Дома...
Виновата: одна бабуля была, суетилась
вокруг неизлечимо больного внука. Надеж-

ды на выздоровление никакой, но есть хоть
возможность помочь и ему, и обслужи­
вающему персоналу. И сразу стала расска­
зывать нам, как благодарна врачам, что
пускают к внуку, потому что в том, другом
Доме, она этого была лишена — там
боялись инфекции.
Пока ходили по этажам, знакомились с
детишками, увидели, как принимали но­
венького: принесла молодая, но уже много­
детная мама. Она тихо.так, горько плакала,
а персонал вполне по-бабьи ее утешал:
— Не бойся, досмотрим, выходим, а
уладится у тебя всё— и заберешь. Не на
век ведь расстаешься...
Только малыш ничего не понимал: пока
его тормошили-переодевали, он таращил
глаза.
Быть может,— и даже наверняка,—
окружающие воспринимали эту сцену без
особых переживаний. Мне же сразу стало
не по себе: не могу спокойно смотреть, как
разлучаются мать и дитя. У меня это —
точно знаю — еще с войны.
С той, большой войны — вон сколько
прошло... А бед столько, словно она не
прерывалась. И говорим мы о возрождении,
о спасении — народа, общества, страны.
И много спорим, с чего начнется наше
возрождение — с культуры, экономики, по­
литики? Уверена: с создания нравственных
и материальных предпосылок для восста­
новления родственных связей и самой
главной из них — между
матерью и
ребенком.
С ходу, конечно, никаких выводов не
сделаешь; кто и по каким причинам поль­
зуется правом оставлять своего ребенка
на попечении государства? Д а это и не вхо­
дило в нашу задачу. Но есть категория де­
тей, как вы узнали из заметок Г. Беликовой,
которые оказались в Домах ребенка с бла­
гословения и даже по настоянию врачей
родильных домов. Вот о них я и завожу
разговор на встрече в Центральном инсти­
туте травматологии и ортопедии.
— Ходила я по Дому ребенка, очень
хорошему, чистому, такому домашнему и,
честное слово, если бы не годы, взяла бы
малыша, и не самого красивого, и не
самого здорового. Д аж е знаю, 1