Сумеречный суд (СИ) [Айрин Фейдер] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

вопросов, которые зададут, — он качнул головой. — Вы действительно проникали в дом мистера Свона без его ведома?

— Нет, если я и заходил, то только с разрешения Беллы или самого мистера Свона.

— Вы должны говорить правду.

— Это и есть правда, ваша честь! Ну, если, конечно, моё нахождение под окном Беллы каждую ночь до рассвета считать проникновением, тогда вина доказана и оправданий нет этому поступку.

— В смысле до рассвета? Вы что не спали? — отец был немного шокирован. Я читала в его глазах, что он хочет знать ответ.

— Нет. Я охранял сон Беллы, — он нашёл оправдания своему поступку.

— Ей, что-то угрожало? — этот вопрос от судьи с намёком. Не многие в этом зале понимают, что для Билли это не новость, и он знал об угрозе не только мне, но и отцу.

— Уже думаю, что нет, но спокойствие её семьи для меня очень важно.

— Что вы скажите о падении Беллы? И почему не помогли ей?

— Почему же, я помог, но, увы, это произошло уже после падения. И если бы у меня была возможность, то я покрыл бы собой каждую ступеньку для смягчения её падение.

— С чего это у вас такие порывы? — съехидничал судья.

— Потому что я люблю Беллу!

Отец позеленел от этих слов, а меня словно окутало холодным одеялом, в котором ощущала защиту от всего происходящего.

— Мистер Свон, у вас есть свидетели? — отец с отчаянием в глазах, покачал отрицательно головой. И в этот момент я поняла. Отец не хотел упрятать за решётку Эдварда, он желал защитить меня.

— Мисс Каллен у вас есть свидетели?

— Да. Прошу допросить Изабеллу Свон.

Я поднялась с места и подошла к небольшой трибуне стоящей рядом со столом судьи. Мы находились с ним на одном уровне, за исключением того, что Билли сидел, а я стояла.

— Изабелла, вы должны говорить правду и ничего, кроме правды, — мои ноги слегка подкосились.

Ведь я не могу рассказать, что Эдвард каждую ночь сидел в кресле напротив моей кровати, а произошедшее в Финиксе для этих простых людей, вообще, станет шоком. И выдать тайну семьи Калленов не могу. Я не умею врать!

Мне становилось дурно от понимания всей ситуации и страх ледяными оковами сжимал моё тело.

— Итак, Эдвард находился в комнате без вашего ведома?

— Нет.

— Хм. Белла вы давали клятву, — судья давил на меня, чувствуя мой страх.

— Эдвард не находился в нашем доме без приглашения, и упала я сама, — голос срывался на крик. Слезы, заполняя глаза, готовы были устремиться вниз, оставляя мокрые дорожки на щеках.

— Белла, — Эдвард, видя моё смятение, попытался приблизиться. Словно из-под земли появился помощник отца и преградил ему путь.

— Господин судья, девушка может не давать показаний, против членов своей семьи, — Розали неожиданно вступилась за меня.

— Эдвард не её семья, — Чарли изумился словам его сестры. Я заметила, как Каллены переглянулись.

— Чарли я не могу свидетельствовать против своей любви, — повисла минутная тишина.

Судья стукнул молотком.

— Прения сторон! Сторона обвинения.

— Я снимаю обвинение по первому пункту. Но требую наказать подсудимого по второму пункту, так как доказательств его невиновности нет, да и свидетелей тоже. Просьба, назначить наказание в виде лишения свободы на полгода тюрьмы, — отец сел, а я, находясь в прострации, сейчас не могла уловить сути всех обвинений.

— Сторона защиты.

— Повторюсь. Мой подзащитный невиновен и требую его оправдать, ваша честь! — интересно, показалось или я видела, как Розали обнажила свои клыки.

— Прения закончены. Суд удаляется для принятия решения, — Билли Блек покинул своё место, ловко управляясь со своим инвалидным креслом.

Эдвард подошёл ко мне и его ледяная рука сжала мою ладонь. Я не чувствовала его хладности. Меня обжигали его прикосновения. Лёгкая тень улыбки легла на его лицо. Увы, радости было мало. Я стала дрожать всем телом, но не от холода, а от осознания того, что нас могут разлучить.

Судья появился через десять минут.

Я так и осталась стоять рядом с Эдвардом вызывая на лице отца бурю негодования. Он опустил глаза, делая вид, что просматривает лежащие на столе бумаги. Я же не могла понять, почему он так опекает меня. Чарли готов даже упрятать Эдварда за решётку, чтобы дать мне время, разобраться в себе и отношениях с моим вампиром. Но он не знал одного — я никогда не предам парня и его семью.

За своими размышлениями не услышала диалога судьи, а только последние слова, которые вызвали тяжёлый вздох у всех присутствующих:

—… полгода тюрьмы в Форксе, без права общения с близкими людьми и родственниками, — это было последней каплей. Осознав