Место под Солнцем [Сергей Симонов] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

подобные вопросы единолично, без одобрения Президиума ЦК Первый секретарь не имел права. Поэтому Никита Сергеевич вынес вопрос на обсуждение.


В изменившемся составе Президиума активно протестовал против доклада лишь Ворошилов:

— Что ты? Как это можно? Разве можно все рассказать съезду? Как это отразится на авторитете нашей партии, на авторитете нашей страны? Это же в секрете не удержишь! И нам тогда предъявят претензии. Что мы можем сказать о нашей роли?

Главных «фигурантов по делу» — Молотова, Кагановича и Маленкова предупреждённый Хрущёв устранил заранее. Микоян, Первухин, Сабуров его поддержали, остальные члены Президиума уже были выдвиженцами Хрущёва.

Но теперь уже сам Никита Сергеевич не был уверен в целесообразности полного разоблачения. «История всё поставит на свои места». Известная поговорка, к которой прибегают в подобных случаях. Разница состояла в том, что теперь Хрущёв знал, как повернётся история.

И тогда он, сам внутренне не соглашаясь с голосом совести, всё же предложил сформировавшийся у него компромиссный вариант:

— Товарищи… Ничего не сказать съезду — невозможно. Но сразу вскрывать этот страшный нарыв — опасно. Это вроде как лечение тяжелораненого — лечить надо, но если действовать неосторожно, он может умереть от болевого шока.

— Предлагаю сделать так. О репрессиях съезду скажем. Признаем ошибки. Признаем, чтоб было много невинно осуждённых. Назовём непосредственных виновников. Тем более, что большинство из них уже своё получили. Затем сообщим, что будет создана комиссия по реабилитации, и комиссия Комитета партийного контроля, которая установит степень ответственности виновников.

— О Сталине что скажем? — прямо спросил Ворошилов. — О его роли?

— Так и скажем — комиссия разберётся, всесторонне учитывая тогдашнюю политическую обстановку, — буркнул Хрущёв.

У Ворошилова явно отлегло от сердца. Он понял, что Никита Сергеевич почему-то в последний момент то ли передумал, то ли испугался, но всё же решил спустить вопрос на тормозах. Климент Ефремович не знал, что перед Хрущёвым стоит сейчас куда более насущный вопрос — как удержать страну от неуправляемого сползания в демократический хаос, и в то же время не стать мишенью для проклятий потомков.

В этот момент Никиту Сергеевича неожиданно поддержал Устинов:

— Товарищи! Великое видится на расстоянии. Взвешенно и всесторонне оценить роль Сталина в развитии страны мы не сможем. Это смогут сделать лишь наши дети и внуки. А если так — пусть они и решают, насколько он виновен. Чтобы нас не сравнивали потом с шакалами, лающими на мёртвого льва.

Вечером того же дня, 13 февраля, состоялся Пленум ЦК. Председательствовавший на Пленуме Хрущёв задал стандартный для предсъездовского Пленума вопрос:

— Президиум рассмотрел отчетный доклад ЦК съезду и одобрил. Будет ли Пленум заслушивать доклад?

— Одобрить. Завтра услышим! — ответ Пленума был таким же стандартным.

— Есть еще один вопрос, — Хрущёв на мгновение запнулся, — Президиум Центрального Комитета после неоднократного обмена мнениями, изучения обстановки, материалов после смерти товарища Сталина чувствует и считает необходимым поставить на ХХ съезде партии, на закрытом заседании, видимо, это произойдет в то время, когда закончится обсуждение докладов и утверждение кандидатов в руководствующие органы Центрального Комитета, членов и кандидатов в члены ЦК, членов Ревизионной комиссии, а гости все разъедутся, доклад от имени ЦК о культе личности, На Президиуме мы условились, что доклад поручается сделать мне, Первому секретарю ЦК. Не будет возражений?

— Нет, — уверенно ответил зал.

Уставшие к вечеру члены ЦК вопросов не задавали.


14 февраля 1956 года открылся XX съезд КПСС. Отчётный доклад зачитал Хрущёв. Доклад занял целый день.

Никита Сергеевич с гордостью рапортовал съезду о достигнутых успехах в народном хозяйстве, в животноводстве, освоении целинных земель, улучшении снабжения населения. Делегаты съезда уже и сами видели результаты — поголовье скота увеличилось в несколько раз, снабжение улучшилось. В магазинах появились все основные продукты, начали появляться и современные промышленные товары. (Это не АИ, это реальная история)

Говорилось в докладе и о внешнеполитических успехах — они тоже говорили сами за себя. Была прорвана американская экономическая блокада. Четырёхсторонняя встреча на высшем уровне в Женеве ясно показала, что Запад боится современной атомной войны не меньше, чем Восток, и предпочтёт решить дело миром, если не будет загнан в угол. Или не почувствует слабость Советского Союза.

Был подписан мирный договор с Германией. Варшавский договор стал противовесом НАТО в Европе. Совет Экономической Взаимопомощи становился действенным инструментом восточноевропейской интеграции. Нормализованы отношения с Югославией. И, одновременно, западные державы выразили готовность к экономическому сотрудничеству.