Злобный леший, выйди вон! [CИ] [Илья Аведин] (fb2) читать постранично, страница - 3

крепкого объятия матери. Медведь, заслышав детский крик, недолго думая, развернулся и скрылся в тех же кустах, куда он до того отбросил двух волков. Отец решил, что крик его сына волшебный, ведь уже второй раз он спасает им жизнь. Всеволод огляделся по сторонам - нет ли еще какой напасти. Ничего. Лишь следы волков, и, что странно, ни одного следа медведя. Будто и не было великана. Тишина вернулась в свои владения. Всеволод прислонил ухо к земле и тяжело вздохнул.

***

- Вылезайте, - сказал мужчина.

- Марья, пошли. С волками было бы проще договориться, чем с ними.

- Ты уже добегался Сева, так что огрызайся не огрызайся всё одно. Ну, ты и сам знаешь.

Всеволод помог Марье с ребенком вылезти из оврага. Перед ними стоял отряд из четырех человек. Преследователи были облачены в черный дорожный доспех. На плече у каждого красовался символ - пчела, свернувшаяся в капле меда. Символ этот князь Златолюб даровал наместнику Бокучару вместе со званием после того, как тот выкупил хозяйское право. Хозяйское право же он выкупил на золото, заработанное с продажи меда.

Трое мечников зарядили самострелы и направили на Всеволода.

- Брось меч, он тебе больше не понадобится, - сказал голова отряда.

Всеволод не хотел выпускать оружие из рук. Он не мог поверить, что после чудесных событий его предательски убьют из самострела.

- Брось меч, Сева. Пойдем обратно, - сказала Марья.

Несчастная еще не поняла, что из леса живой не выйдет. Согласно княжьему слову наместник самостоятельно принимал решение о наказании для беглых крестьян. Это могло быть что угодно – от месячного голодомора до казни на месте. На беду Марьи и Всеволода, Бокучар вместе с другими наместниками выбрали второе.

Всеволод бросил меч. Мечники опустили самострелы.

- Сизый, у меня родился сын, - сказал Всеволод главному мечнику, которого так прозвали из-за пятна, оставленного на шее неизвестной болезнью.

Сизый бел верным псом наместника и беспрекословно выполнял все поручения хозяина. Простое оружие в руках наместника, но оружие честное. Он никогда не кичился положением, никогда не использовал меч по личному усмотрению. Его мечники хоть и были в душе разбойниками, но под начальством сурового командира превратились в поистине хороших солдат. Верных наместнику и бездумных в исполнении приказов.

Всеволод увидел сочувствие в глазах Сизого.

- Сына не тронем, на него указа не было.

- И на том спасибо.

- Имя ему дал?

- Олег. Его зовут Олег.

- Я передам. Будь спокоен.

- Кому он передаст, Сева? Это же наш ребенок, мы сами всем скажем, как его зовут, - сказала Марья.

- Тише, тише. Дай мне его.

Всеволод взял сына на руки. Ребенок крепко спал, поджав ручки. Это казалось шуткой судьбы. Ребенок, рожденный в бегах, который не хотел дышать при рождении, которого чуть не съели волки-туманники и медведь-великан, после всего этого лишится родителей от рук мечников. Сколько еще младенцев на всем белом свете пережили подобное в первый день жизни, еще до восхода солнца? Едва коснувшись лба младенца, он переложил его на сгиб руки, другой рукой поднял меч и сделал шаг в сторону Сизого. Мечники подняли самострелы.

- Опустите! – сказал Сизый.

Мечники недоуменно поглядели на него.

- Живо!

- Это меч моего отца, пусть он достанется теперь моему сыну, - сказал Всеволод.

- Сева, что ты делаешь? Не отдавай ему ребенка! – кричала Марья.

- Ворок, возьми меч, - приказал Сизый, а сам взял на руки Олега.

- Нет, Сева! Нет, не отдавай его! Я прошу!

В отчаянии Марья упала на землю и вцепилась руками в сырую траву. Она зарыдала, и это был нечеловеческий плач.

- Мне жаль, - сказал Сизый.

- Ты всегда был верным, жаль только не тому, кому следует. Могу я попросить тебя кое о чем?

- Проси.

Всеволод подошел чуть ближе к главному мечнику и сказал шепотом:

- Стреляйте в нее первую, чтобы она не осталась одна в последний миг.

- Хорошо.

Пока Всеволод шел обратно, Марья поняла, что должно случиться дальше. Никто не собирался везти их обратно. Никаких плетей, никакого голодомора. Они вот-вот обретут могилу возле оврага, среди многовековых сосен Глухого Бора.

Всеволод помог Марье подняться. Обессиленная и уничтоженная она прильнула к нему, словно тряпичная кукла. Он крепко сжал ее и прошептал последние слова, которые мечники не расслышали и затем громко сказал:

- Прощай.

Всеволод повернулся так, чтобы Марья оказалась спиной к мечникам, и лицом к лесу. Сизый дал отмашку и один из мечников выстрелил. Маленький стальной стержень скрылся где-то за пледом, покрывающим плечи и спину Марьи. О том, что он достиг цели, сказало, расползающееся по ткани, багровое пятнышко. Ее и без того ослабленное тело совсем лишилось опоры. Всеволод аккуратно положил Марью на землю. Он поцеловал ее в пока еще теплые губы. Еще теплые и такие знакомые.

Выпрямившись, он ощутил, как что-то ударило его в левую часть груди. Тупая боль, как от удара палкой разлилась по груди. Падая на спину, у него промелькнула