Ход сражения [Лев Сергеевич Овалов] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (6) »
* * *
По селу ползли слухи: уполномоченный по ночам расстреливает крестьян. Правда, все еще были живы, но слухам верили. Слухи усердно распространялись. Ползли дальше, за село… Крестьяне решительно отказались приходить в комиссию. Не вывозили хлеба и прятались по домам. Не действовали никакие угрозы.2
Спорили ожесточенно. Перебравшись в Лихари, найдя Костюка, секретаря, я немедленно же начал звать его на соседний берег. Костюк возмущался поступками Рябовских, но — своя рубашка ближе к телу: вокруг кипела работа, и он в заботах о Лихарях плевал на Амурское. Между тем раздражение росло. Амурское нуждалось в помощи извне безотлагательно. Каждый неверный шаг Рябовских немедленно использовался и преувеличивался кулаками. Костюк упрямился. Значит, нужно вмешательство райкома. Досада щемила мое сердце — до района было не менее сорока длинных и тяжелых сибирских верст. Дверь лихаревского сельсовета с треском распахнулась. В комнату вкатился круглый, полный, в пушистом черном полушубке, необычайно кряжистый человек. Костюк мгновенно сжался. Вошедший остановился у стола. По-военному рубил воздух короткими словами: — Дальше своего села не видишь? Позор! Что сделано? — Кончаем хлеб… — заторопился Костюк. — А соседи? — крикнул на него вошедший. — Соседям морду бьют? Не понимаешь? И тебе и мне морда набита. Вошедший строго приказал: — Ты и Багров со мной в Амурское. Быстро. У выхода я придержал Костюка за рукав. — Кто это? — Батыев… Секретарь райкома. Приехал кстати!.. Понятие о Батыеве я имел. Окружная газета, не в меру усердствуя, обвиняла — и бездоказательно — Батыева во всех партийных грехах. Мне довелось читать и ответ Батыева. Большое письмо, пересыпанное цифрами и матерными ругательствами, сводило на-нет все газетные утверждения. Редакции пришлось полученное письмо полностью, если не считать вычеркнутых ругательств, напечатать. По дороге к реке наскоро делюсь с Батыевым впечатлениями. — Каково! — возмущается Батыев, и вспыхивающая папироска заставляет блестеть его сплошь золотые зубы. — Я узнал и немедленно выехал. А тут рядом сидят — и пальцем не шевельнут. Ленивый, громоздкий паром медленно двигался по воде. Глухо и неодобрительно лязгал металлический канат. Батыев стремительно бегал по парому. Ко мне придвинулся Костюк, зашептал: — Не подумайте чего про Батыева — что зубы у него золотые. Он партизаном был. Белые поймали его, пытали, всю челюсть раздробили. Золотые зубы на казенный счет вставлены — сам бы не осилил. Мелочь, конечно. Но любопытно, что Костюк трогательно заботился даже о внешнем впечатлении, производимом только что разругавшим его секретарем райкома. Тучей навис Батыев над Амурским. Он не терял времени. Зашел в сельсовет, поздоровался. Спросил, приехал ли кто из города, и, узнав, что приехавший в школе, велел послать туда Рябовских. В школе работал следователь. — Ну как, как? — нервно спросил Батыев. — Оговор или… — Какое там! — ответил следователь. Пришел встревоженный, растерянный Рябовских. Батыев смолк, сел на парту, точно успокоился, и вдруг пернатым, бросающимся на маленькую пичужку хищником, налетел на уполномоченного. — Ты член партии? — Да. — Директивы партии знаешь? — Да. — Так как же ты, Рябовских, посмел ослушаться партию? Рябовских молчал. — Законных средств тебе было мало? Рябовских молчал. — Давно в партии? — Два года. — Где работаешь? — В коммунхозе. — Давно? — Три месяца. — Где работал раньше? — На текстильной фабрике. Батыев не двинулся, но, казалось, он всплеснул руками. — Сам рабочий и плюешь на директивы рабочего класса? Батыев встал, легко отодвинул рукой затрещавшую парту и распорядился, обращаясь к следователю: — Отобрать оружие. Допросить. Арестовать. Пошел к выходу. Подозвав следователя, он распорядился уже тише: — Отправить его в город ночью, чтобы меньше шума было. Да не забудьте накормить парня. И, вспомнив кстати, что сам он ничего не ел со вчерашнего вечера, Батыев просительно обратился к Бородкину, председателю Амурского сельсовета: — Поесть где-нибудь можно? — Пожалуйте… Сведем вас к одному кулачку, — услужливо предложил Бородкин. — Ты в уме? — остановил его Батыев. — Мы к кулаку не пойдем. Веди куда попроще… Заплатим же! Хозяин — совсем молодой парень. Кудряев. Бедняк. Встречают нас приветливо и спокойно. Жена Кудряева — женщина редкой красоты — накрывает стол синеватым, с красными вышитыми петухами полотенцем. Наскоро, но вволю пьем чай, без молока, без сахара, с пышными калачами и кислыми огурцами. Кудряев беседует сдержанно, степенно. Вдруг он спохватывается: — Что ж я растерялся! Выпьете самогонки? Батыев усмехается: — Мы не пьем. Должно быть, он говорит неправду: должно- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (6) »
Последние комментарии
22 часов 48 минут назад
1 день 3 часов назад
1 день 5 часов назад
1 день 7 часов назад
1 день 12 часов назад
1 день 13 часов назад