Нижние Земли (СИ) [Владислав Чупрасов] (fb2) читать постранично, страница - 127

заднее сидение, запахнула полы пиджака и погрузилась в отрывистый сон.

— Агнешка, — позвал ее Ларс.

— Обер, — буркнула она, приоткрывая глаза.

— Ладно. Обер Агнешка, у тебя весь пиджак в кошачьей шерсти.

Агнешка вздохнула и снова закрыла глаза.

На кладбище их не ждали. Точнее, начали без них. Кроме них и техников, в Третьем децернате не осталось никого, кто мог бы посетить это мероприятие. Инспектор прислал официальное письмо, в котором выносил посмертную благодарность и чуть ли не причислял к лику святых. Но сам не явился — видимо, отсматривал кандидатов, из которых можно будет когда-нибудь воссоздать Третий децернат в достаточном для работы объеме.

Комиссары двоек уже были на месте, хотя их никто не звал. Они и стояли чуть поодаль. Агнешка издалека им кивнула и не стала подходить.

Оборотни приблизились к месту захоронения, где уже вовсю кипели цыганские похороны.

— Они там что, рехнулись? — громким шепотом поинтересовался Ларс.

— Помолчи, — попросила Агнешка, хотя сама была удивлена не меньше.

Могила, которую вырыли для Ружи, была метров пять в самом широком месте. Гроб уже опустили на дно, а сверху складывали мешки с одеждой, технику, какие-то папки, книги, цветы целыми охапками. Все, что при жизни, видимо, принадлежало Руже, должно было упокоиться вместе с ней.

Они подошли достаточно близко, чтобы увидеть каждого гостя, пришедшего на похороны. Каждый — настоящий цыган. В черном и золоте, с жесткими черными кудрями и неестественно светлыми глазами. На оборотней никто не смотрел, только высокая женщина с копной темно-каштановых волос обернулась к ним и спросила низким голосом:

— Кто?

— Мы работали с ней, — пояснила Агнешка.

Под изучающим взглядом светлых глаз ей было не по себе.

— Ведьма? — неприязненно спросила женщина.

— Ни в коем случае. Мы оборотни.

Женщина кивнула и отвернулась.

Агнешка помялась на месте и все-таки спросила:

— Это ваши обычаи?

Она и раньше видела цыганские могилы на кладбищах — огромные, с широченными памятниками. Но так и не могла понять — зачем. После смерти любому существу становилось нужно очень мало.

Женщина помолчала, перебирая браслеты на руках. Она смотрела, как цветы продолжают сыпаться в могилу, укрывая ее так, что не было видно содержимого. Красные тюльпаны, очень много тюльпанов.

— Хоть сестра и не захотела жить нашей жизнью, смерть нас всех уравнивает. Она пришла в эту жизнь цыганкой и ушла ею. Да, это наши обычаи.

Агнешка облизнула пересохшие губы. Она сразу поняла, что они совершенно ничего не знали про своего комиссара — конечно, Ружа была им совсем недолго, и у них просто не было возможности что-либо выяснить.

— Почему она не захотела?

Цыганка полоснула ее скальпельно-острым взглядом. Агнешке даже захотелось отступить, но она сдержалась, выпрямив спину и вскинув подбородок.

— Потому что она была ведьмой.

— Что плохого в ведьме-цыганке? — недоуменно переспросила Агнешка.

Женщина скривилась.

— С тех пор, как мы приняли христианство, мы отказались от магии. Можно быть или цыганкой, или ведьмой. Она выбрала сложный путь.

Цыганка уже отвернулась от нее, а Агнешка, кутаясь в пиджак, пробормотала:

— Но она пыталась быть цыганкой. Пару лет пыталась. Жаль, не смогла. Может, была бы сейчас жива.

Цыганка неприязненно дернула плечом и ничего не сказала.

Могилу зарыли, и грузчики начали водружать черный плоский памятник. На нем — светлыми росчерками — была изображена Ружа в полный рост. В обычной своей пышной юбке, куртке, с растрепанными волосами, в окружении облаков и деревьев.

— Она здесь какая-то… довольная, что ли, — прошептал над плечом Агнешки Ларс.

— Умиротворенная, — расшифровал Бернар.

Агнешка только кивнула.

Абелю казалось, что ему вот-вот должен кто-то позвонить. Он курил одну сигарету за другой и то и дело поглядывал на экран мобильного. Может, позвонит Даан и бодрым голосом заявит, что больной ждет свои апельсины. Или сам Инспектор соизволит дать о себе знать и скажет… хоть что-то.

Телефон молчал, Абель задумчиво крутил его в руке.

Хотя в Абеле и не было ни капли магии, цыгане не были ему рады. Они, пожалуй, предпочли бы, чтобы никто из тех, с кем была связана жизнь Ружи в последние годы, не появился на кладбище. Но запретить не могли. Да их бы и не послушали.

Кто-то практически неслышно подошел и встал рядом — Абель заметил фигуру боковым зрением.

— О, — немного удивленно поприветствовал он Леджервуда.

— И тебе привет, — ответил оборотень, пряча руки в карманы толстовки.

Конечно, на дворе стояло лето — но это было обычное маардамское лето, и в любой момент мог пойти дождь. Холодно не было, но ровно до того момента, как поднимался ветер с моря.

— Можно?

Леджервуд, не дожидаясь разрешения, забрал у него только что прикуренную сигарету и затянулся сам. Абель терпеливо ждал.

— Чего? — спросил Леджервуд, хотя Абель молчал и не подавал