Сказки Нью-Йорка [Джеймс Патрик Данливи] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

что мы «легко договоримся»? Прости, Элен, я не могу сосредоточиться на твоей смерти. (Грохот надземного метро.) Я мог бы броситься под поезд. Пусть этот грохот прозвучал бы над моей головой. Меня мгновенно бы пронзило электрическим разрядом. Как дать знать, что я хотел бы лежать рядом с Элен? Как там это делается? Оставлю записку в бумажнике: «В случае смерти доставьте мое тело в похоронное бюро Вайна и положите меня рядом с моей Элен» или «Мой прах насыпьте в урну моей жены». (Дотрагивается до бровей и глаз.) Твое тело холодно как лед. Я не могу подумать об этом без содрогания. Ты просила себя не сжигать — это было последним, что ты произнесла. Зеленые тени вокруг глаз — ты их так любила. Ты ходила около меня в шелковом платье, шелестела им, будто внутри тебя была пустота. Прикрикнешь, и слышно эхо. В первый день нашего путешествия я без конца смотрел в твои глаза… И отказался потратиться на шезлонг. Два доллара. И запретил ей платить за него. Я вообще все ей запрещал. Элен, на самом деле я взял бы для тебя два или даже три таких шезлонга — я так боялся остаться в одиночестве, без тебя, я всегда боялся именно того, что случилось теперь. Не в деньгах было дело. Я просто не хотел, чтобы ты простудилась. После лондонской сырости ты казалась очень нездоровой; но ни я, ни ты не догадывались тогда, насколько ты была больна. Мы вырывали друг у друга полотенце. Я победил, и тогда ты попросила у меня те два доллара. Не в деньгах было дело, я изодрал бы эти несчастные бумажки. (Крисчен тяжело роняет голову, потом медленно подымает ее.) Господи, все из-за денег. Я потерял тебя. Две мерзкие бумажки.

Вайн: (входя) Добрый вечер, меня зовут Вайн. Извините, что заставил вас ждать. Мистер Крисчен — не так ли? (Протягивает руку.)

Крисчен: (тяжело подымая голову) Да.

Вайн: С вами всё в порядке?

Крисчен: Да. Всё хорошо. Какой пыльный город. Мне проело все глаза.

Вайн: Устраивайтесь поудобнее.

Крисчен: Благодарю вас.

Вайн: Совсем немного хлопот, нужно подписать пару документов. Таможенник, который позаботился о вас в порту, позвонил мне, как только вы ушли с пристани. Очень любезно с его стороны. Но и я постараюсь сделать для вас всё, что в моих силах, мистер Крисчен. (Подавая бумаги.) Подпишитесь здесь.

Крисчен: Благодарю вас. (Мельком пробегает глазами документы, не осознавая происходящего, и тут же отводит взгляд от бумаг, ни на секунду не расставаясь с миром своих мыслей.)

Вайн: (осторожно протягивая ручку Крисчену) Вот здесь, пожалуйста.

Крисчен: (возвращаясь взглядом к бумагам, будто пробуждаясь ото сна) Спасибо.

Вайн: Для человека моей профессии я работаю не совсем обычно. У меня большой опыт общения с людьми, потерявшими близких, и если от меня потребуется какая-либо исключительная помощь, то я действительно рад оказать ее. Вы должны это понять. Если вам понадобится что-либо от меня. Только попросите. Я тотчас же помогу.

Крисчен: Вы очень внимательны ко мне.

Вайн: Мы делаем всё, что в наших силах, мистер Крисчен. Всё, что возможно. Мы понимаем вашу скорбь. Похороны состоятся в Гринлоне. Вы хорошо знаете Нью-Йорк?

Крисчен: Да, я родился здесь.

Вайн: Значит вы должны знать Гринлон. Это одно из самых приятных кладбищ в мире — там часто гуляют горожане и даже туристы. Это парк, пышущий зеленью. За стеной кладбища проложены дорожки для спортивных тренировок. Моя жена тоже похоронена в Гринлоне — вечный покой, благодатная тишина. Мы понимаем вашу скорбь, мистер Крисчен. Я обо всём позабочусь, позже мы с вами обсудим все обстоятельства похорон. Ритуал будет проходить под моим личным руководством. Погребение состоится тогда, когда вам будет угодно.

Крисчен: Нельзя ли всё устроить завтра утром?

Вайн: Конечно. Только нужно назначить время для панихиды. Объявление о похоронах будет опубликовано завтра в «Дейли Ньюс». Нужно хотя бы два часа, чтобы люди успели добраться сюда.

Крисчен: Я буду один на похоронах.

Вайн: Как?

Крисчен: Никто не знает, что мы в Нью-Йорке.

Вайн: Прощание с телом будет происходить (широким жестом показывает комнату) здесь, в Изумрудной гостиной.

Крисчен: Мне хотелось бы, чтобы всё выглядело скромно.

Вайн: Хорошо. А как насчет цветов?

Крисчен: Что-нибудь очень простое. Быть может, венок с надписью «Моей Элен».

Вайн: Хорошо. Что-нибудь простое. Я за этим прослежу. Мы пытаемся подружиться с горем, мистер Крисчен. Мы изучаем его потребности. Завтра вы поймете, почему в этой комнате так много стекла и как это приятно для души. Стекло очень благородно и классично выглядит — под стать похоронному ритуалу.

Крисчен: Хорошо.

Вайн: Где вы остановились?

Крисчен: Около музея национальной истории.

Вайн: Недурно. Содержимое этого здания дает большую пищу для размышлений. Мы пришлем за вами машину.

Крисчен: Вы думаете, я еще вам сегодня