Наставник и чудотворец [Виктор Васильевич Афанасьев] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

также побеседовал с ним и принял его послушником в скит. Беседуя со скитоначальником, Николай не сразу понял, что тот очень болен. Он не знал, что отец Иларион с начала марта этого года не выходит из келлии (это была его предсмертная болезнь, он скончался 18 сентября 1873 года). Позднее старец Нектарий говорил о нем: «Я ему всем обязан. Он меня принял в скит, когда я пришел, не имея где главу приклонить. Круглый сирота, совсем нищий, а среди братии тогда было много образованных. И вот я был самым что ни на есть последним (и батюшка показывал рукой от пола аршина полтора, чтобы сделать наглядным свое положение). А старец Иларион тогда уже знал путь земной и путь небесный. Путь земной — это просто, а путь небесный…» Отец Нектарий не договорил.

В скитской летописи появилась запись: «1873 года, апреля 27-го поступил в скит послушник Николай Васильев Тихонов, двадцати годов от роду, из мещан города Ельца Орловской губернии».

Краткие беседы с болящим отцом Иларионом оказали огромное влияние на молодого послушника. Видимо, умирающий старец чувствовал в нем будущего столпа духовной жизни в Оптиной, и Господь давал его словам особую благодать. С другой стороны, и душа будущего старца — также по Божьему произволению — сделалась так восприимчива к мудрым словесам, что совершенствовалась не по дням, а по часам. Отец Иларион поставил ее на верный путь — трудный путь умного делания, постижения науки наук в высшем ее проявлении. Старец Амвросий очень хорошо это видел и осторожно направлял послушника Николая на этот же путь, наставляя его советом. Что касается духовного чтения, то всегдашний порядок благословения послушникам читать аскетические книги по определенному порядку (сначала авва Дорофей, потом «Лествица» и т. д.) в этом случае, кажется, не был соблюден: начальный этап чтения, очевидно, был пройден послушником Николаем в миру. Во всяком случае будущий старец свободно, с самого начала своей жизни в скиту, пользовался книгами скитской библиотеки. Постепенно начала собираться у него и келейная библиотечка.

Когда отошел ко Господу один из великих оптинских молитвенников и наставников скитоначальник отец Иларион, его место заступил другой подвижник, также будущий преподобный, иеромонах Анатолий (Зерцалов). Настоятель Оптиной архимандрит Исаакий назначил его скитоначальником по совету старца Амвросия. Вместе с тем поручено ему было и духовное окормление братии. «Через год после поступления в скит батюшка отец Амвросий благословил меня обращаться как к духовному отцу к начальнику скита иеромонаху Анатолию, что и продолжалось до самой кончины последнего в 1894 году, — рассказывал отец Нектарий. — Я к нему двадцать лет относился и был самым последним сыном и учеником, о чем и сейчас плачу. К старцу Амвросию я обращался в редких, исключительных случаях. При всем том я питал к нему великую любовь и веру. Бывало, придешь к нему, и он после нескольких слов моих обнаружит всю мою сердечную глубину, разрешит все недоумения, умиротворит и утешит. Попечительность и любовь ко мне, недостойному, со стороны старцев нередко изумляли меня, ибо я сознавал, что их недостоин. На вопрос мой об этом духовный отец мой иеромонах Анатолий отвечал, что причиной сему — моя вера и любовь к старцу и что если он относится к другим не с такой любовью, как ко мне, то это происходит от недостатка в них веры и любви. Как человек относится к старцу, так точно и старец относится к нему».

Первое послушание Николая было помогать цветоводу. Это ему пришлось весьма по душе: с раннего детства он любил природу, великое Божие создание, которое святые отцы называли пятым Евангелием, ибо через созерцание земли с ее произрастениями и неба с его светилами дневными и ночными много людей пришло к вере в Бога Троицу (например, великомученица Варвара, мученица Христина). Николай Тихонов юношей любил присматриваться к жизни разных тварей, даже самых мелких — муравьев, стрекоз, букашек… Многих из них одарил Господь красотой, стремительностью полета, да и полезностью для человека — пчел, например. Поражало его разнообразие и обилие цветов в скиту — с весны до осени благоухали они среди яблонь и вишен, сменяя по сезонам друг друга, невольно напоминая о райских кущах. Под большие праздники приходилось ему плести венки из цветов на иконы.

Затем Николай был назначен пономарем и поселен в келлии при скитском храме. Здесь прожил он двадцать пять лет. Он исполнял свое послушание, посещал духовника и старца, ходил на общее правило, в трапезу, а остальное время проводил уединенно у себя, молясь и читая книги, праздных разговоров избегал. По ночам долго виден был свет в его окне. Когда обнаружилось, что он обладает хорошим голосом и слухом, его назначили певчим на правый клирос. Великим постом он даже пел в храме «Разбойника благоразумного». Но вот прошел слух, что его хотят перевести в монастырский хор. Это означало, что из скита придется переходить в обитель и жить там. А Николай так полюбил скит, что не