Третий лишний [Рекс Стаут] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

на жену, потом продолжил: - Но я говорю, Нелл...

- Что?

- Ничего, - сказал Джимми.

Он вышел в комнату, сел и взял газету. Но когда спустя полчаса его позвали к столу, газета оставалась нераскрытой.

Настало самое подходящее время для объяснений. Но как Нелл объяснила бы то, чего не понимала сама?

Она испытывала невероятную, страшную тоску - но по чему? Джимми надоедал и утомлял ее, и сам вид их аккуратной кухни был ненавистен ей. Добавим ко всему тот факт, что Нелл была скрытна и довольно невежественна в некотором смысле, - и тогда удивительное заключение, к какому она в итоге пришла, потеряет большую часть своей невероятности.

Результатом явилось то, что каждый вечер следующей недели она проводила с Мэсоном, чьи симпатия и нежность были бесконечны и действовали на нее успокаивающе.

Она лгала Джимми. Каждый вечер она говорила ему, что провела весь день дома и что плохо переносит такую погоду.

- Может, вызовем доктора? - настойчиво повторял Джимми.

- Нет, - отвечала она, - просто болит голова.

Потом она шла в постель и плакала там до самого сна, пока Джимми сидел в своем логове, уставившись на обои и ломая голову, в чем же тут дело.

В субботу замужняя сестра Джимми, гуляя по магазинам, случайно оказалась на Десятой улице, и, решив устроить совместный ленч, позвонила ему в офис.

Она была на десять лет старше Джимми и имела двоих детей; и она чувствовала, что брат нуждается в совете. Кроме того, родившись женщиной, она имела право быть любопытной. И она сразу перешла к делу:

- С кем это Нелл болталась вчера вечером?

- Что? - тускло переспросил Джимми.

- Я спросила, - отчетливо повторила его сестра, - с кем это Нелл болталась вчера вечером.

Джимми знал, что его жена весь прошлый день просидела дома, поскольку она сама сказала ему об этом.

Таким образом, очевидно, что она не могла болтаться ни с кем. С другой стороны, он хорошо изучил свою сестру. Та обычно всегда знала, о чем говорит.

Джимми решил встретить неизбежное как джентльмен.

- С парнем по имени Мэсон, - промямлил он. - Это мой друг. А что?

Сестра проницательно глядела на него.

- Боже хранит нас, Джимми, ты не проведешь меня, - заявила она. - У тебя неприятности. Что случилось?

Но Джимми увернулся от этого вопроса, равно как и от многих других, и при первой возможности вернулся к себе в офис. Он просидел за своим столом два часа, мусоля незажженную сигару и обескураженно глядя на противоположную стену.

Это был первый язычок его адского пламени. Джимми еще не вполне осознавал все происходящее. В конце концов он надел шляпу и пошел домой.

Дома никого не оказалось. Добрую дюжину раз он обошел всю квартиру из конца в конец, затем, подвинув стул поближе к окну, сел и стал ждать - и смотреть.

Джимми сидел так целый час, со взглядом, приклеенным к улице внизу; и постепенно ледяной страх наполнил его вены и стиснул сердце.

Возможно - мысли медленно принимали осознанные формы, - возможно, она не вернется никогда.

Возможно...

Джимми побледнел, пот покрыл его брови. Он не испытывал злобы - только самый сильный и мучительный страх. Когда Нелл, переходя десять минут спустя улицу, увидела в окне лицо мужа, то едва смогла узнать его.

- Что случилось? - холодно спросила Нелл и вошла в открытую перед ней дверь.

Джимми обнял ее.

- Слава богу! - искренне воскликнул он. - О, Нелл, я думал...

Нелл высвободилась из его рук:

- Ну? Ты думал?

Тут Джимми вспомнил о беседе с сестрой и пересказал ее.

- Конечно, - докончил он, - я не поверил ей, но я подумал - ты могла, - так что я сказал ей, что это был Мэсон.

Образовалась пауза.

- Это был Мэсон, - холодно произнесла Нелл.

Джимми смотрел на нее целую минуту, отказываясь верить своим ушам.

- Но ты сказала мне... - начал он.

- Я знаю, - устало остановила его Нелл.

Она поколебалась, неуверенно взглянула на мужа, а потом, решительно сжав кулаки и шагнув к нему, заговорила быстро и тихо.

Нелл говорила о Мэсоне. Когда в конце она опустилась на пол и разрыдалась, Джимми все стоял, ошеломленно наблюдая за тем, как под грузом этих слов весь его мир рушится, будто карточный домик.

И все же худшим в поведении Нелл была ее ложь - не такой уж редкий грех. Но Джимми не замечал этого. Будучи тем, кем был, он не мог судить или раздумывать - он просто чувствовал. Нелл больше не любила его.

Пока она сидела на полу у его ног, закрыв лицо руками и вздрагивая в конвульсивных рыданиях, Джимми чувствовал, что он - единственный, кто заслуживает здесь симпатии и сострадания. Слабо улыбаясь, он с несчастным видом глядел на жену и молчал.

Успокоившись наконец, Нелл поднялась, села на стул и снова заговорила усталым, отчаявшимся голосом. Она объяснила, что, хотя она больше и не любит Джимми, не станет оставлять его. Не в смысле своего долга; просто она предпочитает остаться.

Несомненно, это будет очень тяжелым испытанием для них обоих, но она думает, что так лучше. Что касается Мэсона, то Нелл продолжит относиться к нему как к своему другу. Он был очень добр к ней, и Джимми