Одинокие сердца [Итсасо Лосано Мадарьяга] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

работать не буду.

С трудом поднявшись на ноги, женщина с отрешенным видом вернулась к мрачным размышлениям.

«Винди-Коттедж» представлял собой небольшой дом с двумя спальнями, уютненькой кухней и большой гостиной, окна которой выходили в сад. Еще здесь имелась ванная комната — с душем, но без ванной. «Это даже хорошо, — сказал по этому поводу Сэм. — А то, забираясь в ванну, ты могла бы поскользнуться и шлепнуться на пол». Виолетте очень не нравилось, что к ней относятся как к немощной старухе, в то время как физически она чувствовала себя, в общем-то, прекрасно. Она, конечно, была уже не такой резвой, как, скажем, лет пятнадцать назад, но чего еще можно ожидать от женщины в возрасте шестидесяти четырех лет? Виолетта каждый вечер ходила на прогулку вместе с Лордом — верным охотничьим псом, которого она не согласилась продать вместе с домом, не обратив никакого внимания на уговоры сына.

— Зачем тебе собака, мама? — ворчал Сэм. — Она только доставит лишние хлопоты.

А еще Виолетта больше не обращала внимания на регулярные отказы сына ее навестить:

— Нет, мама, на эти выходные мы не приедем. Тебе необходим покой, а ты ведь знаешь, как шумно ведут себя Сэмми и Джун.

Сейчас многие слова и поступки детей казались Виолетте бессмысленными, но тогда ее утешало осознание того, что кто-то делает все это за нее, кто-то подталкивает ее, потому что у нее самой силы воли ни на что не хватало: когда Сэмюель умер, внутри нее что-то остановилось.

Чтобы отогнать мрачные мысли, Виолетта решила приготовить чашечку чая. Когда чай был готов, она включила в гостиной свет, уселась в кресло и стала прихлебывать из чашки, поглаживая ладонью мягкую шерстку на голове Лорда. У Виолетты не вызывало удивления то, что ее собака неизменно с еле слышным рычанием уходила прочь из комнаты каждый раз, когда туда входил Сэм. Животные, несмотря на кажущуюся примитивность мировосприятия, могут замечать то, чего люди не видят и о чем даже не догадываются. Умеющий быть верным Лорд, видимо, все никак не мог простить Сэму попытку от него избавиться. Впрочем, они оба — и Сэм, и Лорд — и раньше никогда не проявляли симпатии по отношению друг к другу.

— Может, приготовить сегодня вечером ежевичный пирог? Ты как считаешь, Лорд?

Пес поднял в знак одобрения голову — и тут же залился оглушительным лаем: на улице прямо перед домом остановился джип. Несколько секунд спустя в калитку вошла молодая женщина, одетая в потертые джинсы и белую футболку. На спину был накинут вязаный — цвета морской волны — свитер, рукава которого она завязала узлом на груди.

— Мама!..

Это была Одри, ее дочь. Виолетта удивленно подняла брови.

— Одри, доченька! Вот уж никак не ожидала, что ты приедешь! — воскликнула она, встав с кресла и направляясь навстречу приближающейся к ней дочери.

Виолетта тут же пожалела о произнесенных только что словах, хотя они и были правдой: после смерти Сэмюеля дети навещали ее все реже и реже, ограничиваясь телефонными звонками и приезжая лишь тогда, когда их начинала мучить совесть или когда им было что-то нужно от матери.

— Привет, мама! — Одри, хоть и пыталась улыбаться, выглядела не очень-то счастливой. Возможно, именно неуклюжие попытки казаться радостной ее и выдавали. Она старалась не встречаться взглядом с матерью. У Одри, похоже, были серьезные неприятности, однако Виолетта решила ни о чем не расспрашивать и дать ей возможность рассказать все тогда, когда она сама захочет это сделать. — Гнусная сегодня погода — а еще июль! Как ты поживаешь?.. Привет, волкодав! Как ты тут заботишься о маме?

— Я только что выпила чашечку чая. Чайник еще не остыл. Ну, давай, проходи, проходи.

Мать и дочь пошли на кухню. Нарочито веселая болтовня Одри и ее неожиданное внимание к Лорду окончательно убедили Виолетту в том, что у дочери серьезные неприятности.

— Как доехала из Лондона, нормально?

— Да, как обычно.

Виолетта подумала, что не так уж часто Одри приезжает к ней, чтобы можно было использовать слова «как обычно», но вслух ничего не сказала. Придираться к словам — это не в ее стиле.

Одри прислонилась спиной к дверному косяку, скрестила ноги и засунула руки в карманы джинсов, наблюдая за тем, как мать снует по кухне, готовя для нее чай.

— Ты, похоже, сегодня опять работала в саду. Сад у тебя замечательный, — сказала Одри, кивнув в сторону окна. Затем она — более суровым голосом — добавила:

— Я рада, что ты не обращаешь внимания на то, что говорит по этому поводу Сэм.

Слова Одри заставили Виолетту нахмуриться. Еще совсем недавно, сидя в кресле, поглядывая на носки своих домашних тапочек и поглаживая голову Лорда, она пыталась отогнать мучающие ее подозрения и мрачные мысли, а тут вдруг является ее дочь и делает подобные заявления.

— Ты сейчас в отпуске? Поедешь в одно из тех мест, которые тебе так нравится посещать? Где ты была в последний раз? В Индии?

— Вообще-то в Непале.

— Ну да, в Непале. А куда поедешь в этом году?

— Я