Прекраснейший текст! Не текст, а горький мёд. Лучшее, из того, что написал Михаил Евграфович. Литературный язык - чистое наслаждение. Жемчужина отечественной словесности. А прочесть эту книгу, нужно уже поживши. Будучи никак не моложе тридцати.
Школьникам эту книгу не "прожить". Не прочувствовать, как красива родная речь в этом романе.
Интереснейшая история в замечательном переводе. Можжевельник. Мрачный северный город, где всегда зябко и сыро. Маррон Шед, жалкий никудышный человек. Тварь дрожащая, что право имеет. Но... ему сочувствуешь и сопереживаешь его рефлексиям. Замечательный текст!
Первые два романа "Чёрной гвардии" - это жемчужины тёмной фэнтези. И лучше Шведова никто историю Каркуна не перевёл. А последующий "Чёрный отряд" - третья книга и т. д., в других переводах - просто ремесловщина без грана таланта. Оригинальный текст автора реально изуродовали поденщики. Сюжет тащит, но читать не очень. Лишь первые две читаются замечательно.
жертвами заговоров близких родственников. Будет странно — да что там, просто поразительно, — если сестра не составила против него заговор. Император был более чем готов услышать нашёптывания своего управляющего о подробностях этого заговора, потому что не рассчитывал на какой-либо иной поворот событий с тех пор, как его — пятилетнего мальчика — облачили в пурпур и вознесли к вершинам власти. Он благополучно дожил до своих теперешних тридцати лет из-за присущей ему осторожности, вечной подозрительности и неизбежной жестокости. Поистине, император должен нанести удар, а иначе удар нанесут ему самому. Придворные астрологи подтверждали эти опасения, их прогнозы удовлетворяли его, и он не скупился на вознаграждения.
Императорская свита спешилась в тени ворот, не желая, чтобы до дворца донёсся топот копыт — зловещий предостерегающий знак. Солдаты уже обнажили длинные мечи, но держали их плотно прижатыми к бёдрам, чтобы лезвия ненароком не сверкнули в ночи. Закутанные в плащи и с капюшонами на головах, они, словно призраки, двинулись к дворцу Гонории. Улицы Равенны были пусты, её каналы тускло поблескивали, а полумесяц, точно дразня, загадочно мерцал среди медленно плывущих по небу облаков. Равенна была городом правителей, а не торговцев и оттого казалась холодной и безжизненной.
Стражи дворца заметили императора.
— Цезарь! Мы не ожидали...
— Прочь с дороги!
Во дворце Гонории было тихо, гобелены и занавеси выглядели бледнее обычного в ночном полумраке: на них падали лишь слабые отсветы масляных ламп. Своды украшала искусно выполненная мозаика с изображениями святых, мирно взирающих вниз, на грешников. Воздух пропах ладаном и духами.
Императорская свита бесшумно спустилась по тёмным мраморным ступеням, передвигаясь столь быстро, что никто во дворце не смог бы их окликнуть или напасть на них из-за угла. Стрела, выпущенная из арбалета с двадцати шагов, сразила у спальни Гонории привратника — огромного нубийца[11] Гоара, который так и не успел понять, кем и как он был убит. Тело привратника с тяжёлым гулом рухнуло на мраморный пол. Разбуженный шумом мальчишка-виночерпий изумлённо раскрыл рот и уже собирался вскрикнуть, предупреждая об опасности, но солдаты свернули ему шею, как цыплёнку. Они ворвались в покои императорской сестры, опрокинув на ходу столик с медовыми сладостями, отшвырнули путавшиеся под ногами подушки в неглубокую ванну и широко распахнули двери спальни.
Любовники мгновенно проснулись, забились и закричали, когда дюжина тёмных силуэтов окружила их огромную, скрытую под лёгким балдахином кровать. Неужели сюда проникли наёмные убийцы?
— Свет, — приказал Валентиниан.
* * *
Его люди принесли факелы, осветившие комнату, отчего происходящее стало казаться ещё страшнее. Возлюбленный принцессы, Евгений, медленно пятился назад до тех пор, пока не упёрся в спинку кровати, судорожно пытаясь прикрыть свою наготу. Он был похож на человека, споткнувшегося на краю утёса и в последний момент осознавшего, что ему никак не спастись. Гонория подползла к другому краю кровати. Она была совершенно обнажена, если не считать наспех наброшенного шёлкового покрывала, и соблазнительный изгиб её бёдер завораживал, несмотря на выражение ужаса на её лице. Принцесса прижалась к изножью кровати, словно расстояние между ней и любовником-простолюдином могло опровергнуть их близость.
— Итак, это правда, — вздохнул император.
— Как ты посмел ворваться в мою спальню!
— Мы пришли спасти тебя, дитя, — пояснил епископ.
Откровенная поза сестры отчего-то возбудила Валентиниана. Его оскорбили её слова, но кто теперь оказался в дураках? Она предстала нагой перед дюжиной мужчин, и её грехи сделались очевидны каждому — голые плечи, распущенные волосы, груди, вывалившиеся на покрывало. Ситуация вполне удовлетворила императора. Он оглянулся назад. У входа смутно виднелось распростёртое тело Гоара, а его кровь разлилась по мрамору, словно маленькое озеро. Тщеславие и амбиции его сестры обрекли на гибель всех её приближённых. Да и сама она тоже была обречена! Валентиниан нащупал золотой шнур балдахина над её кроватью, дёрнул за него, и через мгновение лёгкая ткань упала на пол, лишив любовников даже этого ненадёжного укрытия. Затем он подошёл к кровати и принялся хлестать Гонорию шнуром по ягодицам, а она спряталась под покрывало, надеясь, что плотная шерсть смягчит удары. Дыхание императора стало частым и прерывистым.
— Ты спуталась со слугой и задумала посадить его на трон!
Гонория извивалась и стонала от боли и гнева. Она стащила с бедного Евгения покрывало и попыталась накинуть его поверх собственного.
— Будь проклят! Я скажу матери!
— Это мать сообщила мне, где и когда тебя можно найти.
Он с удовольствием вонзил в неё это предательское жало.
Брат и сестра всегда соперничали, стараясь завоевать любовь Плацидии. Валентиниан продолжал
Последние комментарии
23 часов 55 минут назад
1 день 10 часов назад
1 день 22 часов назад
2 дней 5 часов назад
2 дней 7 часов назад
2 дней 8 часов назад