Unknown (fb2) читать постранично, страница - 2

Вацетис Иоаким уселся за стол, открыл кожаную сумку – патронташ, извлек тетрадь и карандаш.

– Вот что, фабриканты и прочая богатая сволочь. Всем вам конец, но гуманная советская власть предлагает королевский подарок. Ваш сын, Дмитрий 1893 года рождения, поручик, вступал в ряды Красной Армии в обмен на жизнь всех своих родных. Будут ли вопросы?

– Наш сын всего неделю тому прибыл с фронта и тут же женился. Согласно уставу любой армии, он имеет право на отпуск, я думаю, не меньше месяца. По истечении месяца, будем решать. Прошу еще учесть, что я спонсировал ваш переворот и собираюсь к Ленину на прием по этому вопросу, – сказал Иван Иванович, глядя недобрыми глазами на Вацетиса. – А пока что я категорически против.

– Против? Он против, – рассмеялся Вацетис. – А ведь твой сын мог бы командовать взводом. Но ты против. Как хотишь, так и понимай, – холодно произнес Вацетис и вытащил браунинг из кобуры.

– Вы что собираетесь стрелять? – спросил сын.

– Можно, – сказал Вацетис и нажал на курок. Прогремел выстрел, зазвенели стеклышки на люстре и посыпались на пол. Младший брат Димы Володя взвизгнул и побежал к матери, сунул ей голову в подол.

– Почему не собираешься? Где твой вещмешок?

– А я никуда не обираюсь. Отслужил.

– Так это же советская власть приглашает, неужели непонятно? Ская, убери деда.

Ская поднялся с места, подошел к отцу Димы Ивану Ивановичу, приставил дуло к виску и нажал на курок. Кровь хлынула фонтаном, и Иван Иванович заснул, успев дрыгнуть одной ногой.

– Женат? – спросил Вацетис.

– Неделю тому назад.

– Любишь жену?

– Конечно.

– А если мы пустим ее в расход? Ская, возьми ее. Можешь трахнуть, а потом пристрели.

Люда обхватила руками мужа ниже пояса.

– Только вместе.

– Вместе не получится, – сказал Вацетис. – Он получит пулю последним. Сначала перестреляем всех, а потом его.

– Дима, соглашайся. Ты нас спасешь всех – моих и своих родителей, – сказала супруга.

– Подождите, – сказал Дима. – Мой отец годами спонсировал революцию, и вы его убили. Это похоже на поступок бандитов но никак не революционеров.

– Произошла ошибка. Надо было говорить раньше. Ская, прикончи этого старого, как его, а Лунева, чтоб не обидно было.

Отец Люды тоже получил пулю в затылок и тут же угас.

– Пять минут на сборы, Ковалев.

Дима быстро собрался, расцеловал супругу, тещу и стал у стола перед Вацетисом.

– Я готов.

Вацетил моргнул Ская, а сам с Андрианисом, будущим командиром Красной армии ушли на сборный пункт.

Ская схватил Люду за волосы, приставил дуло к виску и сказал:

– Будешь брыкаться, отправишься за своим отцом.

Он сорвал с нее одежду и развязал ремень на брюках. Все происходило на глазах матери. Когда дело было кончено, Люда стала надевать кофту на плечи, отвернувшись от насильника. Ская перезарядил пистолет, представил к затылку и нажал на курок. Люда легла лицом вниз, слегка вывернув голову. Струйка крови вытекла из–рта на пол, образовав небольшое красное пятно на ковре.

– Разрешаю всем помолиться, – сказал Ская, прикуривая сигарету.

– Помилуй нас, Боже!- запели приговоренные слажено и красиво,Ф словно все служили в церковном хоре.

Ская послушал, расхохотался и стал палить. Все погибли моментально, не испытывая мучений и только Василек получил пулю ниже пояса, в бедро.

Конюх Петя взял его к себе в лачугу, выходил и сделал его гопником. Василек вырос, вступил в комсомол, а потом в партию и стал красным комиссаром. Это было уже тогда, когда боженька отдал дьяволу душу, пролежав в Мавзолее почти десять лет. Встретил ли он зятя Королева, красного командира, женатого на сестре, он так и не узнал. Сам Дмитрий Иванович надев шинель красноармейца, попал в армию Бронштейна.

Однажды, когда Бронштейн рассвирепел, всех красноармейцев выстроили в одну длинную шеренгу. Получилась шеренга с полкилометра. Красный командарм достал пистолет, а ящик с патронами подносил ему красноармеец Босякус.

– Товарищи красноармейцы! Для наведения порядки и дисциплины, а так же для поднятия революционного духа, сейчас каждый десятый красноармеец будет мною расстрелян. Остальные получат поощрения и денежную моральную компенсацию. Ура!

Солдаты это «ура» не поддержали. Никто не знал, кто будет десятым. Все начиналось с левого фланга. Была попытка подсчета, но солдаты, находясь в ужасе, путались в подсчете, каждый, молча, ожидал пулю в грудь.

Первые три человека пытались что–то произнести, типа: да здравствует великий Ленин, но последнее слово тонуло в звуке выстрела.

Дима не стоял в строю, но картину расстрела невинных запомнил на всю жизнь. Той же ночью он исчез. Десять дней