Рассказы [Терри Биссон] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

рос только вдоль автострад. Он объявил, что его ягоды — совершенно новое слово в биологии, и обозвал ягоду свежаникой. Климатолог объяснил феномен потеплением, что привело к нарушению зимней спячки (в последний раз снега в Нэшвилле не было совсем, а в Луисвилле выпало всего несколько дюймов осадков). Медведи, заявил он, могли открыть тепло огня ещё пять столетий назад, но просто забывали об этом.

В передаче показали больше людей, чем медведей, и вскоре интерес к ней у нас пропал.

После ужина, когда тарелки были вымыты, мы вышли из дома и прогулялись до ограды. За автострадой, среди деревьев, мы различили свет костра. Уоллес собирался вернуться за своей мелкокалиберкой, чтобы подстрелить хотя бы одного, но я объяснил, что так поступать нехорошо.

— Кроме того, — сказал я, — двадцать второй калибр способен только разъярить животное. Да и охотиться вблизи автострад запрещено.

Единственная хитрость, когда вы насаживаете шину вручную, это усадить её в желоб, если вам удалось натянуть край на обод. Это можно сделать следующим образом: зажимаешь покрышку между ног и садишься на неё, когда воздух поступает внутрь. Если реборда устанавливается в нужном положении, колесо издаёт чмокающий звук. В четверг я не пустил племянника в школу и продемонстрировал, как насаживать шины. Потом мы перелезли через ограду и пересекли поле, чтобы поглазеть на медведей.

В Северной Вирджинии, согласно передаче «С добрым утром, Америка», медведи жгли костры сутки напропалую. Здесь, на западе Кентукки, было всё ещё тепло для конца октября, и они собирались у огня только по ночам. Куда они исчезали и чем занимались днём, я не знаю. Может, они наблюдали из-за кустов свежаники, как мы перебирались через ограду и пересекали автостраду. Я нёс топор, а парнишка прихватил свой двадцать второй калибр, но не потому, что собирался подстрелить медведя, а потому, что в его возрасте приятно ощущать под рукой надёжный ствол. Под пологом леса мы попали в непроходимые дебри: тут тебе и клёны, и лианы, и уже упомянутый кустарник, и дубки, и сикоморы. И хотя мы находились всего в сотне ярдов от дома, нам никогда не приходилось здесь бывать. Да и никому другому из тех, кого я знал. Это было похоже на вновь созданный мир. Мы отыскали в чаще тропинку и перебрались через ручей, вытекавший из одной решётки и прячущийся в другой. Первыми признаками присутствия медведей, которые мы встретили, были отпечатки лап на серой глине.

Над всем витал отпечаток какой-то затхлости На поляне, под большим и дуплистым буковым деревом, где был замечен отблеск костра, мы ничего не нашли, кроме золы. Брёвна вокруг кострища были разложены по периметру. Я разворошил пепел и под ним обнаружил достаточно тлеющих угольев, чтобы снова разжечь огонь. Я быстренько присыпал всё, как было. Нарубил немного хвороста и сложил в кучку, чтобы продемонстрировать доброжелательность.

Может быть, они следили за нами из-за кустов даже сейчас. Трудно сказать. Я попробовал одну свежанику и выплюнул. Она была так кисла, что заныли скулы. Именно такие должны нравиться медведям.

После ужина я спросил у племянника, не желает ли он навестить бабушку. Меня не удивило, что он ответил утвердительно. У детей сильнее развито чувство сострадания, чем мы — взрослые — полагаем. Мы нашли её на крыльце клиники, она наблюдала, как движутся машины по И-65. Медсестра сказала, что она была взволнована весь день. Меня это не удивило. Каждую осень, когда опадают листья, ей не сидится на месте. Вернее сказать, что она снова полна надежд. Я привёл её в комнату отдыха и расчесал длинные седые волосы.

— По телевизору ничего, кроме медведей, — посетовала медсестра, переключая каналы.

Уоллес, после того как она ушла, подобрал пульт, и мы посмотрели специальное сообщение, переданное Си-Би-Эс или Эн-Би-Си, посвящённое охотникам Вирджинии, чьи дома были подожжены. Репортер взял интервью у охотника и его жены, у которых сгорел дом стоимостью в 117500 долларов в долине Шенандоа. Жена во всём обвиняла медведей. Муж этой версии не придерживался, но судился со штатом, требуя компенсации на том основании, что ему была выдана охотничья лицензия. Специальный уполномоченный штата по охоте появился на экране и заявил, что обладание лицензией не запрещает («не возбраняет», такое слово он использовал) тем, на кого охотятся, применение ответных акций. Мне показалось, что уполномоченный либерально настроен. Даже чересчур. Правда, он был заинтересован, чтобы не выплачивать деньги. Я-то сам не охотник.

— Можешь не приезжать в воскресенье, — сказала матушка внуку, лукаво сощурив глаз. — Я проехала миллион миль и одной ногой уже на другом берегу.

Я привык к подобным репликам, особенно частым осенью. Но меня беспокоило, что это может расстроить парня. И впрямь, он выглядел расстроенным, когда мы вышли. Я поинтересовался, в чём дело.

— И как она могла проехать мильён миль? — выпалил он. Я сказал ему — сорок восемь миль в день на протяжении тридцати девяти лет. Он