Зеленый корабль [Борис Александрович Емельянов] (fb2) читать постранично, страница - 5


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

истребитель с ближнего аэродрома. Свернул с курса и, высоко подняв крылья, понёсся по мелководью быстроходный пассажирский катер. Веером разошлись в разные стороны рыбацкие моторные лодки. Пропавших искали.

Ничего этого ребята не видели, не слышали и не знали.

И когда внезапно, как огромная белая птица, вынырнул впереди из тумана крылатый корабль, ребятам показалось, что это им только снится. Но какой уж тут сон, когда совсем близко с приглушёнными двигателями подошёл нежданный спаситель.

Над белой палубой катера, так же как и над островом, вился красный огненный флаг. Вот уже осела на волну по приказу знакомого капитана сверкающая «Ракета». Заметил, наверно, капитан маленький треугольник пионерского галстука над погибающим островком и теперь стоял у борта прямо и твёрдо, приложив руку к козырьку фуражки. Так уж принято приветствовать и в радости и в беде всех плавающих под родным красным флагом. Колька бережно снял с ветки свой галстук, намокший от воды, и спрятал его на груди.

А люди на катере всё это видели и рассказали другим людям, когда подошла к «Ракете» моторная лодка с Павлом Ватажкиным на борту.

Прошёл день, прошла ночь, тихая и спокойная, и уж только на третий день Клавдия Петровна сказала мужу, всё ещё улыбаясь от радости:

- Выпори ты их, отец, Христа ради. Неужели всё им так и сойдёт за здорово живёшь? Быть того не может.

Но Павел Ватажкин ребят пороть не стал, а только спросил их сурово и серьёзно:


- Очень мне всё-таки хочется знать, кто виноват в этой заварухе. Кто это путешествие придумал? Отвечайте, как положено, и не врите. Столько мороки пришлось вытерпеть из-за вас троих неслухов и сорванцов.

- Я на лодке был старшим и могу ответить за всех, - сказал Колька хмуро. - Пожалуйста, если надо.

Юрка пробурчал недовольно:

- Можете и меня пороть, жаловаться не пойду. Только мы тут ни при чём, это буря во всём виновата.

Лидка подтвердила:

- Чуть не утопились.

Павел Ватажкин обернулся к Клавдии Петровне:

- Слышишь, мать, что получается, пороть некого. Они говорят, что во всём виновата буря. А бурю не выпорешь.

Так всё и кончилось на этот раз добром. А могло бы кончиться худо.