Часть четвертую я слушал необычайно долго (по сравнению с предыдущей) и вроде бы уже точно определился в части необходимости «взять перерыв», однако... все же с успехом дослушал ее до конца. И не то что бы «все надоело вконец», просто слегка назрела необходимость «смены жанра», да а тов.Родин все по прежнему курсант и... вроде (несмотря ни на что) ничего (в плане локации происходящего) совсем не меняется...
Как и в частях предыдущих —
подробнее ...
разрыв (конец части третьей и начало части четверной) был посвящен очередному ЧП и (разумеется, кто бы мог подумать)) очередному конфликту с новым начальственным мразматиком в погонах)). Далее еще один (почти уже стандартный) конфликт на пустом месте (с кучей гопников) и дикая куча проблем (по прошествии))
Удивила разве что встреча с «перевоспитавшейся мразью» (в роли сантехника) и вся комичность ситуации «а ля любовник в ванной»)) В остальном же вроде все как всегда, но... ближе к середине все же наступили «долгожданные госы» и выпуск из летного училища... Далее долгие взаимные уговоры (нашего героя) выбрать «место потеплее», но он (разумеется) воспрининял все буквально и решил «сунуться в самое пекло».
Данный выбор хоть и бы сделан «до трагедии» (не буду спойлерить), но (ради справедливости стоит сказать, что) приходится весьма к месту... Новая «локация», новые знакомые (включая начальство) и куча работы (вольно, невольно помогающяя «забыть утрату»). Ну «и на закуску» очередная (почти идиотская) ситуация в которой сам же ГГ (хоть и косвенно, но) виноват (и опять нажравшись с трудом пытается вспомнить происходящее). А неспособность все внятно (и резко) проъяснить сразу — мгновенно помогает получить (на новом месте службы) репутацию «мразоты» и лишь некий намек (на новый роман) несколько скрашивает суровые будни «новоиспеченного лейтенанта».
В конце данной части (как ни странно) никакого происшествия все же нет... поскольку автор (на этот раз) все же решил поделиться некой «весьма радостной» (но весьма ожидаемой) вестью (о передислокации полка, в самое «пекло мира»)).
Часть третья продолжает «уже полюбившийся сериал» в прежней локации «казармы и учебка». Вдумчивого читателя ожидают новые будни «замыленных курсантов», новые интриги сослуживцев и начальства и... новые загадки «прошлого за семью печатями» …
Нет, конечно и во всех предыдущих частях ГГ частенько (и весьма нудно) вспоминал («к месту и без») некую тайну связанную с родственниками своего реципиента». Все это (на мой субъективный взгляд)
подробнее ...
несколько мешало общему ходу повествования, но поскольку (все же) носило весьма эпизодический характер — я собственно даже на заморачивался по данному поводу....
Однако автор (на сей раз) все же не стал «тянуть кота за подробности» и разрешил все эти «невнятные подозрения и домыслы» в некой (пусть и весьма неожиданной) почти шпионской интриге)) Кстати — данный эпизод очень напомнил цикл Сигалаева «Фатальное колесо»... но к чести автора (он все же) продолжил основную тему и не ушел «в никуда».
Далее — «небрежно раздавленная бабочка Бредберри» и рухнувший рейс. Все остальное уже весьма стандартно (хоть и весьма интересно): новые залеты, интриги и особенности взаимоотношения полов «в условиях отсутствия увольнений» и... встреча «новых» и «бывших» подруг ГГ (по принципу «то ничего и пусто, то все не вовремя и густо»)) Плюсом идет «встреча с современником героя» (что понятно сразу, хоть это и подается как-то, как весьма незначительный факт) и свадьма в стиле «колхоз-интертеймент представляет» и «...ах, эта свадьба пела и плясала-а-а-а...» (в стиле тов.П.Барчука см.«Колхоз»)).
Концовка (как в прочем и начало книги) «очередное ЧП» (в небе или не земле). И ведь знаю что что-то обязательно будет... И вроде уже появилось желание «пойти немного отдохнуть» после части третьей... Ан нет!)) Автор самым циничным образом «все же заставил» поставить следующую часть (я то все слушаю в формате аудио) на прослушку. Так что слушаем дальше (благо пока есть «что поесть»))
Можно сказать, прочёл всего Мусанифа.
Можно сказать - понравилось.
Вот конкретно про бегемотов, и там всякая другая юморня и понравилась, и не понравилась. Пишет чел просто замечательно.
Явно не Белянин, который, как по мне, писать вообще не умеет.
Рекомендую к прочтению всё.. Чел создал свою собственную Вселенную, и довольно неплохо в ней ориентируется.
Общая оценка... Всё таки - пять.
«Счастье… вечность… покой… покорность…» — чужие мысли проносились рядом и кружили вокруг газетными листами, твердили о счастье и вечном покое. А перед его мысленным взором, одна за другой проплывали печальные картины: удар копьем в спину безоружного соплеменника, взмах меча над покорно опущенной головой пленного, ночной взрыв в многоквартирном доме… они вызывали у него пронзительное чувство вины, его душу разрывала скорбь.
— Зачем я рвался к цели, которая потеряла смысл, как только я оказался мертв? — вопрошал он, обращаясь к загадочному светлому образу.
— Оставь свои сомнения. Живое не может постичь истину, и за каждым завершенным делом его ждёт Разрушитель. Неразумные бьются с призраками и никогда не получат удовлетворения, достигнув цели. И, лишь, счастье истинно, потому что бесцельно, — монотонно твердили чужие мысли.
— Если ты — Всесильный Хозяин, верни меня обратно. Пусть в другом теле, пусть в другом времени, но дай мне шанс искупить вину. Я не стану слушать мысли, которые ты мне даешь, — неистовствовал Кацуро.
Стены тоннеля отодвинулись, чужие мысли вспорхнули, как вспугнутая стая воробьев. Газетные листки с колонками текста, напечатанным мелким шрифтом, отделились от стен и стали разлетаться, исчезая в темной бездне. Кацуро падал вместе с ними, планируя. Он и сам ощущал себя клочком белой с легкой желтизной бумаги, коих вокруг кружило много. Он даже различал черные буквы, напечатанные на себе самом. Но, познав себя вещью, он продолжал мыслить, и мысли эти сбегали с него текстом, кружились по спирали, центром которой был он, спорили друг с другом, соглашались, вопили:
— В твоем разуме слишком много эмоций, — сердился Хранитель, и вокруг его ослепительного лика плясали вихри протуберанцев, — Вселенная не терпит неуспокоенных. Ты будешь счастлив стать частью Вселенной.
— Мне не нужны покой и счастье. Я останусь здесь, если ты не вернешь меня обратно.
— Никто не может вернуться и нельзя остаться. Межвременной тоннель — это путь, который ведет в кольцо забвения, где я заберу из твоей энергии легкую суть для того, чтобы строить сознание Вселенной.
Хранитель был в смятении — разум неистового человека бросил вызов своему господину, он не хотел лишаться памяти — легкая суть не отделялась от бесполезного. Если межвременной тоннель покинет космический странник с неотделенной легкой сутью, новорожденные в мире живых получат память предков, а спираль сознания Вселенной окажется недостроенной. Тогда ущербный мир хранителя Солнца будет уничтожен. Таков закон.
* * *
То были трудные несколько лет по земному календарю. Астрономы Земли готовились к сильнейшей солнечной буре. Беснующиеся сектанты призывали людей покончить жизнь самоубийством. Правительства повышали нало и развязывали войны. Политики убеждали, что способны решить все проблемы. Чиновники становились миллиардерами, а простые люди смотрели на солнце, сощурив глаза, и надеялись, что зима будет не очень холодной, а лето не слишком жарким.
В лесах Китая недалеко от острова Ханка два испуганных маленьких мальчика прятались в старой фронтовой землянке с осыпающимися стенами, вздрагивая от любого звука, проникающего внутрь через приваленную у входа гнилушку, которая несколько десятков лет назад была, вероятно дверью. Тот, что был постарше держал в руке сучковатую палку, готовый защищаться, если придется. Другой — маленький был бледен и дрожал от страха, прижимаясь к плечу своего товарища.
Глава 2. КОНЦЕНТРАТОРЫ
Старый Сказитель Третьей Башни подслеповато щурясь, смотрел в окно. За толстым слоем неровно сколотого куска горного хрусталя зеленовато-мутной рябью плескались приливные воды океана. Взвесь донных отложений покачивалась в косых лучах Желтого Светила.
— Однажды я пытался найти событие, с которого все началось. Говорят, я был в беспамятстве очень долго, — сказал старик.
— Наистарейший, ты нашел это время? Ты знаешь, когда мы стали разными? — Улыбка сложила руки бутоном вечернего цветка и с надеждой впилась глазами в сизое морщинистое лицо старого сказителя.
Сказитель перевел взгляд на лицо Улыбки, прерывисто вздохнул. В плотном насыщенном влагой воздухе сверкнули маленькие молнии, легкий треск электрических разрядов возвестил о том, что отрицательные ранги, порожденные неприятными воспоминаниями Наистарейшего разрядились на куске намагниченной руды. Такие камни были в каждой комнате. Они помогали колонистам оставаться здоровыми даже во время затяжных цунами, когда они долго не могли выйти из башен и пополнить запасы положительных рангов.
— О, как я хочу, чтобы мы были одинаковыми! Тогда мы могли бы жить все вместе. — Улыбка мечтательно возвела глаза к заплесневелому потолку.
— Этот недуг не имеет начала, он — дар, данный нам Великим Бессмертным и его проклятье одновременно. Ты сама знаешь, я рассказывал, когда-то наши
Последние комментарии
14 часов 29 минут назад
16 часов 33 минут назад
1 день 13 часов назад
1 день 13 часов назад
1 день 19 часов назад
1 день 23 часов назад