Схватка [Анатолий Яковлевич Степанов] (fb2) читать постранично, страница - 2
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (11) »
3 сентября 1923 года
Они стояли перед ним. Мужчины и женщины. Молодые и старые. Они стояли и глядели в землю. — Еще раз спрашиваю: у вас в ауле появлялся бандит Кудре? Они молчали. — Я знаю, он здесь был. Но я хочу, чтобы мне сказали, когда и с кем он был. Я жду ответа, люди. Хамит замолчал, сжал зубы. — Не спрашивай нас, джигит, — деваться было некуда, и вперед выступил старейший. — Мы ничего не знаем и знать не хотим. Деритесь сами, а нас не тревожьте. Яростно раздувая ноздри, Хамит хрипло сказал: — Советская власть дала вам свободу. Советская власть дала нам мир. Советская власть дала вам землю и скот. А вы предаете Советскую власть. Недолгой была тишина, и вдруг спокойный голос из толпы сломал ее: — Твоя Советская власть лизала руки Кудре. И плакала, как баба. — Кто сказал?! — с угрозой в голосе спросил Хамит. — Я сказал. Толпа расступилась вокруг невысокого, средних лет, спокойного человека. — Это сказал я, Саттар, житель аула. А кто такой ты? — Я представитель Советской власти. — Сейсембаев — тоже представитель. Я не знаю, чем ты лучше его. Взгляд Хамита блуждал, пока не остановился на лице белобрысого красноармейца. В это лицо Хамит бросил приказ: — Арестуйте его! И указал пальцем на человека в толпе. Красноармеец посерьезнел и примирительно сказал: — Надо ли, Хамит Исхакович? Сейсембаев и вправду плакал. Чего уж тут. — Ты — добрый? — зло спросил Хамит. — Я по справедливости хочу. — Как тебя зовут? — Иваном. Гнев покинул Хамита, он повернулся к толпе. — Оставляю вам Ивана. Вы видели: он добрый и справедливый. Он защитил человека, ругающего Советскую власть. Теперь пусть он защитит вас от бандитов. Опять копыта топтали полегшую траву. Три всадника. Их путь лежал в большое село. Был базарный день. На площади торговали посудой и сапогами, мясом и хлебом, ситцем и серебром. Одни зычно кричали, славя свой товар, другие бешено спорили, торгуясь, третьи весело смеялись, радуясь удачной покупке. Базар казался бесконечным. Степенный красноармеец оглядел море голов и предложил осторожно: — Поспрашивать бы здесь народ, товарищ начальник. Отовсюду ведь съехались, со всех концов уезда. — О чем? — удивился Хамит. — Бандит и торговле помеха. Обиженные могут на след навести. — Спрашивай, — равнодушно разрешил Хамит и отвернулся. — Так задание у нас! — Даю тебе новое задание. Оставайся здесь и спрашивай. Если ты узнаешь что-то, скачи к Круминю и докладывай. Все. Хамит в сопровождении третьего красноармейца-казаха выехал наконец с базарной площади. Хамит несколько минут ехал молча, потом сказал: — Слушайте мой приказ, товарищ красноармеец. Немедленно отправляйтесь назад и доложите товарищу Круминю, что я в ауле хромого Акана. — Так как же, командир… — начал было красноармеец. — Приказ понятен? — перебил его Хамит. — Понятен. — Действуйте, товарищ красноармеец.Аул Акана. 4 сентября 1923 года
Поздним вечером Хамит остановил коня у юрты Акана. У коновязи присел несколько раз — размял ноги. И откинул кошму. Одинокий старик пил чай. — Здесь плакал Сейсембаев, — сказал Хамит. Акан поднял на него глаза. — Садись. Будешь моим гостем, Хамит. Хамит сел и принял чашку из рук старика. — Недалеко от твоего аула в меня стреляли, Акан, — тихо сказал Хамит. — Сейчас стреляют всюду, — равнодушно ответил старик. Он не смотрел на Хамита. — А почему стреляют, Акан? — Людям всегда хотелось стрелять. Вот и стреляют. — Значит, люди хотят убивать? — Люди хотят властвовать. — Каждый? — Каждый. — И ты? — Когда я хотел, я — властвовал. — А теперь? — А теперь я — старик, и мысли о близкой смерти властвуют надо мной. — Где твои люди, Акан? — Исчезли с моим добром. Поблагодарив поклоном за чай, Хамит встал. Кряхтя, поднялся и Акан. — Ты уходишь, Хамит? — Нет. Просто я больше не хочу разговаривать с тобой, как гость с хозяином. — Будешь допрашивать меня? — Буду задавать вопросы. — А что же ты делал до сих пор? — Я вел с тобой беседу. Но пока слышу, как вопросы задаешь ты. — Я умолкаю. — Нет. Мне надо, чтобы ты говорил. — Хамит глубоко вздохнул и оглядел юрту. Богатые ковры, драгоценная посуда, редкостное оружие по стенам. — Ты был в алаш-орде. — Всякий, кто хотел счастья казахам, был в алаш-орде. — А большевики? — Большевики хотят счастья человечеству. — Ты играешь словами, старик. Счастливо человечество — счастлив казах. — Счастье недостижимо. Только это я понял к концу своих дней, — Акан с сожалением посмотрел на Хамита. — Теперь я никому не желаю счастья. Я хочу покоя. Я стар. Я устал. И поэтому сейчас я очень хочу сесть. — Садись. — Ты стоишь. Хамит был вынужден сесть. Сел и Акан, подтянув хромую ногу- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (11) »
Последние комментарии
1 день 9 часов назад
1 день 12 часов назад
2 дней 2 часов назад
2 дней 2 часов назад
2 дней 8 часов назад
2 дней 11 часов назад