Прощение [Мария Шматченко] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

вольные. Рабство надо не отменять, а запрещать. И однажды купил раба Даррена, который оказался нашим общим знакомым.

— Вы дали ему вольную?

— Дал. И дам её и его сыну. Мотивы, спросите вы? Просто мне жаль их. Вот всё. Если, конечно, вам это чувство знакомо — своего родного сына не пожалели, что про других говорить?

— Я не продам вам Адриана! Убирайтесь отсюда! И забудьте об Эйлин! Пришёл тут аферюга! Так я ему и поверил! Это ещё надо проверить, отец вы ей или нет!

— Вы всё равно его продадите! Иначе я приведу Даррена! Он очень тоскует по сыну! Посмотрим, как отреагирует на его приход Адриан? И посмотрим, как вы, проделав колоссальную работу, завоёвывая его доверие, теперь станете издеваться над ним! Неужели вы не отпустите своего сына с тем добрым человеком, который вырастил его, а вместо этого, перечеркнув всё, что сделали, начнёте измываться над ним, как над рабом? Не думаю, что вы решитесь на такое! Или вы продаёте мне его, или удерживаете несчастного здесь силой, наблюдая, как Даррен и его приёмный сын не могут быть вместе! Они тоскуют друг по другу, и Адриан уже успел почувствовать это!

— Почувствовать что? — внезапно в гостиную с такими словами зашёл Адриан

Глава 2. Сегодня наконец закончился мой путь к тебе…

— Адриан! — Стюарт бросился к нему. — Бедняжка! Я знаю каково это: когда жёсткая солома впивается в свежие раны на спине!

Юноша сначала не понял, о чём он, но в груди словно что-то обрушилось. Всё сжалось внутри от боли… Томас крикнул ему не слушать его.

— И правду говорят, ты просто ангел, — не обращая внимания на управляющего этого дома, продолжал Стюарт, внимательно и ласково глядя в глаза несчастному невольнику, — просто ангел. У этого злодея ты был жемчужиной его коллекции, чёрной жемчужиной в коллекции из живых людей! Настоящий ангел! И нрав у тебя ангельский — столько вытерпеть. Это неправильно, когда один властвует над другим. Я знаю, каково это, я знаю, что такое боль, что такое рабство, что такое унижение и отчаяние раба. Потому что я сам был невольником, рабом… А ангелы, как ты, не должны носить кандалы. Это неправильно, несправедливо, жестоко.

А «ангел» слушал это с замершим сердцем. Казалось, вскрылись все раны и вновь начали кровоточить. Казалось, мир рухнул, ещё даже не создавшись. Адриан являлся трофеем, диковинной игрушкой необыкновенной красоты, которую легко любить, но так сложно завоевать из-за кандалов рабства.

— Адриаша, солнышко, он бред несёт… Не надо его слушать, хорошо? — подбежал управляющий, опомнившись. — Дай мне ручку, — но тот не понимал, что происходит, и вряд ли мог осознать его просьбу, тогда Том сам взял «ручку» Адриана. — Не слушай его, пожалуйста… Да-да, он всё правильно говорит, мой ангел, но не надо обращать внимания на это, правда? Ведь это может тебя расстроить… Зачем воскрешать боль? Радость наша, мы же тебя любим… Все… Очень-очень любим… Неужели ты не видишь?

Оба говорили с ним, как с травмированным ребёнком из очень неблагополучной семьи, с которым жестоко обращались.

— Адриан, я клянусь, что ты никогда этого больше не почувствуешь, — продолжал Стюарт. — Я тебя куплю!

— Купите? — прошептал молодой человек и взглянул на своего хозяина. — Но…но… как…? Я не хочу…

Его сердце стучало, жило, но он был всего лишь рабом, вещью, которую запросто можно купить, и ему снова напомнили об этом. Но нет…. Нет…. Адриан не хотел расставаться с этим маскарадом, не хотел покидать эту семью, ведь уже осмелился считать её своей семьёй.

Джеральд подбежал к нему, оттолкнул от него Стюарта и тут же обнял.

— Радость моя, солнышко моё, радость моя единственная, да нет же… никогда! — дрожащие ладони пробежались по его плечам, мужчина упал на колени и, сжимая в руках руки Адриана, зарыдал: — Милый мой, хороший, я твой — отец. Знаю, из меня был никудышный папаша и отменный тиран. Умоляю, прости меня! Я ревновал тебя к твоему… к Даррену. Мне казалось, он сначала отнял у меня любовь твоей матери, а потом и твою.

Но каково было такое услышать?! Как, после всего, что он пережил, поверить в это? Хотя Адриан и сам догадался, но всё же не верил до конца. Ему всё казалось — может, ошибается? Ведь зовут же старушки почему-то даже незнакомых людей «сынками» и «дочками»! Бедный молодой человек долго не мог пошевелиться, но потом неожиданно вздрогнул, будто бы кто-то ударил его плетью.

— Не плачьте, я вас прошу… — Адриан упал на колени, — не плачьте…

Джеральд неожиданно прижал его к себе и зарыдал с новой силой:

— Он… Стюарт хочет отнять тебя у меня… Знаю, это…это подло с моей стороны — просить тебя об этом… но не уходи… Было бы нехорошо с твоей стороны бросить Даррена, ведь он столько для тебя сделал, и остаться со мной, но прошу тебя не бросай меня…! Я разыщу его, приму к себе в дом, пусть живёт здесь, зови его отцом, если хочешь, только не уходи… Поверь, всё будет по-другому… Я никогда не подниму на тебя руку, я больше не стану ревновать…