Воровской общак [Владимир Кузьмич Шитов] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

люди попали под власть Савелия. Безусловно, Савелий и не думал сообщать в милицию о своей стычке с Халифом, а убитый Савелием Халиф, считавшийся без вести пропавшим, тоже уже не мог предъявить Савелию никаких претензий. Так, расправляясь с вожаками больших и малых воровских группировок, Савелий сколотил под своим началом сотню боевиков, для которых его слово было законом, подлежащим немедленному и безоговорочному исполнению.

Если вор становится преуспевающим бизнесменом, то нетрудно понять, что он обладает цепким, аналитическим умом. Савелий мог не только делать деньги, но и умело руководить своей группировкой, разными противоправными путями пополняя общаковскую кассу. Чтобы не засветиться из-за дурости какого-нибудь рядового члена своей группировки, Савелий с ними контактов не имел. Встречу с ним могли получить лишь бригадиры и старые рецидивисты, имевшие по нескольку ходок к «хозяину», ранее состоявшие с Савелием в дружеских отношениях. Если же у него самого возникала необходимость побеседовать с быком своей группировки по важному моменту, то Савелий шел на встречу с оглядкой и неохотой. И не потому, что относился к рядовым членам группировки с пренебрежением, а потому, что основную ее массу составляли пьяницы, наркоманы и люди с ограниченными умственными способностями. Такими людьми легко было руководить, так как они были беспринципными. Но с другой стороны, такая категория братвы могла в любое время допустить глупость, которая, разоблачая их перед работниками правоохранительных органов, автоматически угрожала и его личной безопасности, чего Савелий при своем тонком, изощренном уме допустить не мог.

Как в любой уважающей себя воровской группировке, у Савелия были свои разведка, контрразведка и диспетчерская служба. В обязанности последней входило установление и выявление в различных регионах страны толстосумов, которых можно было бы обокрасть, ограбить или обманным путем завладеть их собственностью, — иначе говоря, «подоить лоха».

Как воровской авторитет, Савелий был хорошо известен среди своих «коллег» на Северном Кавказе. Он не ставил перед собой цели короноваться, так как понимал, что от признания себя вором в законе у него будут одни неприятности: пришлось бы участвовать в воровских сходках, однозначно выражать свое мнение по спорным вопросам, участвовать в третейском суде, если его попросят заинтересованные стороны. А выступая в качестве судьи, придется принимать решение, которое проигравшей стороне не понравится. В результате появятся враги и недоброжелатели, которые захотят свести с ним счеты. Такие пироги Савелию совершенно были не нужны. К тому же, став вором в законе, он обязан был изменить свои взгляды на личную жизнь, на накопление капитала, отвечать за каждое сказанное им слово. Зачем нужны все эти проблемы? Нет, ему нравилось, как он живет в данный момент — никому не подотчетный и ни от кого не зависящий.

…Августовским вечером Савелий отдыхал в своем прохладном, охлажденном кондиционером офисе. Развалившись в кресле и попивая пиво, он смотрел и внимательно слушал выступление по телевизору генерального директора трубопрокатного комбината Арканова, с которым был лично знаком.

В кабинет зашел бригадир Виктор Рябов, из-за своей фамилии получивший кликуху Рябой. Увидев своего шефа за необычным занятием, он вместе с ним выслушал несколько рекомендаций Арканова, как в новых условиях не развалить налаженное производство, не только выжить, но и развиваться дальше, и пошутил:

— Никак ты, Савелий, решил поучиться уму-разуму у этого грамотея?

— Ты его знаешь? — не разделяя беззаботности бригадира, спросил Савелий.

— Мне западло, если я не буду знать в лицо самого богатого человека города.

— Тогда мне легче с тобой о нем трекать. Если хочешь угоститься пивом, можешь взять его в холодильнике, — не отрываясь взглядом от экрана телевизора, предложил гостю хозяин кабинета.

Рябой немедленно воспользовался предложением Савелия, которое служило проявлением внимания к бригадиру. Вскрыв банку с пивом, сделав из нее несколько глотков, он уселся в свободное кресло и спросил:

— Так что ты хотел сообщить в отношении Арканова?

— Тебе известно, каким макаром этот фрукт, — Савелий ткнул пальцем в сторону голубого экрана, — сколотил себе капитал?

— Я не ОБХСС, чтобы вникать в такие тонкости. — Рябой поставил на стол пустую банку из-под пива, явно сожалея, что ее вместимость оказалась слишком незначительной.

Савелий почувствовал это.

— Не стесняйся, будь как у себя дома — все пиво в холодильнике твое. Разговор у нас с тобой будет долгий…

Вскрыв вторую банку, Рябой не стал спешить знакомиться с ее содержимым, а продляя удовольствие, поставил на стол.

— А я знаю, — продолжал Савелий, — что Арканов, будучи генеральным директором ТПК, под шумок приватизации всего за пол-лимона зелененьких положил комбинат себе в карман.

— По его наглой харе видно, что