Сквозь мартовские снега. Лесные шорохи [Александр Матвеевич Грачев] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

обильная еда восстанавливала силы.

С той поры Мугу-плешивый больше не покидал этот благодатный уголок — Моховую падь. Голая кожа на морде, загривке и левом боку, которую летом поедом ел гнус, а при добыче меда безжалостно жалили пчелы, всегда напоминала ему о том, что нужно пуще всего бояться Человека и Огня. Этот страх и загнал его теперь в бурелом, когда крикливые кедровки возвестили о появлении в Моховой пади неведомого пришельца.

А голод гонит из бурелома. Нет, Мугу-плешивый совсем не отощал. Жир, накопленный перед зимним сном осенью прошлого года, почти полностью сохранился, потому что во время лежки расходовался очень мало. Но зато сейчас, когда Мугу стал двигаться, запасы жира катастрофически сокращались. А впереди еще не меньше двух недель, пока он постепенно приучит желудок к пище. Дело в том, что перед тем как лечь в берлогу на зиму, Мугу-плешивый несколько дней ел травы, обладающие слабительным действием. Ел до тех пор, пока не очистил полностью желудок и кишечник. Почти полгода желудок бездействовал. Теперь нужно есть не больше одной кетиной головки в день, чтобы он вновь привык к пище. А тем временем прошлогодние запасы жира будут поддерживать в нем силы.

Но вот уже четвертый день Мугу-плешивый питался лишь одними желудями. Виной тому не только неведомый пришелец: кто-то разграбил запасы кеты, заготовленные прошлой осенью, когда заходила она в Моховку на нерест. В трех местах закопал Мугу по большой куче наловленной рыбы: две кучи поблизости, на берегу Моховки, и одну у вершины Барсучьего ключа. Так вот этих-то двух ближних складов и не оказалось. Видимо, тут не обошлось без росомахи Уги, воровки и коварной злодейки. Она живет неподалеку в своей старой норе — расселине, образовавшейся под обрывом у подножия Горбатого хребта. Мугу-плешивый ненавидел росомаху. Давним и заветным его желанием было поймать ее и переломить ей хребет. Да только разве ее поймаешь, когда она ходит совсем бесшумно, а сама слышит и чует противника за сотни метров!

Теперь единственная надежда на склад у вершины Барсучьего ключа. Но туда идти довольно далеко, и, не ровен час, наткнешься на Человека. Что же делать? Так и томится Мугу-плешивый в буреломе, терзаемый страхом и голодом. Иногда он высовывает голову из узкого лаза в куче валежника, подолгу слушает и чутко ловит ноздрями запахи тайги. Отовсюду доносятся шорохи — это роются в прошлогодней листве на обсохших бугорках мыши, бурундуки, рябчики, где-то булькает весенний ручей; неподалеку от огромной липы, подделываясь под низкий скрип старого дерева, трещит клювом желна: «дррр», над головой громко разговаривает шумная стайка синиц, из дальнего распадка слышится надоедливое «пить, пить, пить» — это нехитрая весенняя песня маленькой пеночки.

Но вот в стороне, у ближней излучины Моховки, снова затараторили кедровки: сначала одна, потом еще одна, потом все разом. Мугу-плешивый забирается поглубже в свое убежище и, выбрав местечко посуше, снова укладывается. Нет, он не спит. Какой там сон на голодный желудок! Он слушает. Его слух настроен на голоса кедровок.

Кончился день, наступила ночь. А Мугу не спит, все слушает, очень внимательно слушает. Чу! Что-то необычное в шорохах! Вот мягко хрустнула гнилая валежина, вот чуть слышно шаркнул мокрый снег в ложбинке, медленно оседая под чьей-то мягкой лапой. Мугу затаился. Тишина. Потянулся мордой к лазу, ноздри его заработали, то суживаясь, то расширяясь, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону. Вдруг в темноте, прямо напротив лаза, два золотисто-зеленых огонька… Амба-Дарла! Мугу не впервые видит их: Дарла не раз наведывался в Моховую падь. Мугу-плешивый ненавидел его и побаивался: на его глазах Дарла три года назад схватился с молодой подругой Мугу и в несколько мгновений задавил ее.

Теперь Мугу-плешивому стало ясно, почему тараторили кедровки. Амба-Дарла не частый гость здесь, его появление — событие. Что же, это лучше, чем Человек. Дарла никогда не нападает на сородичей Мугу, а если он напал на его подругу, то она сама была виновата в этом: не следовало трогать недоеденного кабана, когда Дарла отлучился на минутку, чтобы попить воды; ведь он всегда так делает, когда ест только что задавленную добычу, — по нескольку раз ходит лакать воду.

Мугу-плешивому стало понятно и другое; раз появился Амба-Дарла, значит, сюда забрело стадо кабанов — Большая семья. Любопытно, не Хара ли привела ее, ведь Мугу не раз встречался с ней в Моховой пади. Это хорошо, что пришла Большая семья, можно неплохо поживиться, особенно после того, как Мугу приучит желудок к пище. Ведь тогда у него будет отличный аппетит, а в Большой семье всегда находится какой-нибудь молодой беспечный простофиля, добыть которого совсем не трудно.

Ах, какое вкусное мясо у молодого кабанчика! Сравнить с ним можно разве только кабарожье. Но поймать в его-то годы кабарожку — дело почти безнадежное. Вот уж сколько в последние годы он следит за красавицей Элхой, что кочует по Моховой пади. А что