Отелло. Уклонение луны. Версия Шекспира [Наталья Воронцова-Юрьева] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

озвучивает ее: "Конечно, можно найти тут забавный актерский ход, будто Кассио скрывает от Яго в начале пьесы, что знает о Дездемоне".

Да почему же забавный? Самый верный ход. И при этом единственно верный! И сам же Эфрос это чувствует: "Скорее всего, так оно и есть, но..."

Но - что?

А ничего вообще!

И вот уже умный человек говорит откровенную глупость: скорее всего, говорит Эфрос, мысль верная и Кассио действительно скрывает в первом акте, что знает и о Дездемоне, и о ее браке с мавром. Но, говорит Эфрос, я не буду признавать эту верную мысль за верную мысль, потому что Шекспир часто был небрежен, и значит, я не могу доверять своей собственной верной мысли.

Вот такая "логика".

Вот такой забавный режиссерский ход.

Следуя такой странной логике, следующим шагом Эфроса должно было стать сомнение, что наемник Отелло мавр: а вдруг Шекспир и тут допустил небрежность и Отелло никакой не мавр и не наемник, а парикмахер из Бердичева?

Потому что нельзя здесь играть, а там рыбу заворачивать.

*

Но почему же все-таки Эфрос от этой верной мысли отмахивается? Уж не потому ли, что если эту верную мысль принять как именно верную, то летит к черту вся такая удобная, вся такая давно и прочно укоренившаяся канва? Да и вообще вся классическая концепция летит к черту! А другой концепции нету. А чтобы она появилась, нужно провести кропотливейшую работу: взять пьесу, поставить галочки на всех местах, которые кажутся непонятными, и методом простых - ибо это очень важно, когда простых! - логических умозаключений постараться выяснить, какие же все-таки побудительные мотивы героев прячутся за этими пока еще неясными поступками этих же героев.

Но это - огромная работа.

И чтобы ее проделать, нужен не только самостоятельный склад ума - нужна, уж потерпите уместный пафос, вера в Шекспира. Безусловная вера в то, что Шекспир по крайней мере не глупее нас умных. И, разумеется, без всякого снисходительного похлопывания гения по его нерадивому плечу - иначе такая вот простота в сотый раз окажется хуже воровства. Только при таком условии одна тоненькая ниточка способна размотать тот самый клубок надуманных "небрежностей", которые в результате потрясут вас блестящей, поистине гениальной работой драматурга.

Так что Эфрос попросту испугался.

Испугался, что, потянув за эту ниточку, он не осилит весь клубок - разрушит свое устоявшееся понимание трагедии, но ничего не найдет взамен. И тогда он предпочел высмеять свою верную догадку, насильно придушив свое чутье расхожими бреднями про "небрежности Шекспира", - лишь бы оправдать свою собственную небрежность.

А небрежностей Эфрос позволил себе немало!

Например, рассуждая о Яго и перечисляя все его обиды на Отелло, он включает в них следующее: "Он оскорблен еще и тем, что от него было скрыто похищение Дездемоны".

Разве?

Ну вот давайте с этого мы и начнем.

*

Итак, знал ли Яго о похищении Дездемоны? Эфрос утверждает - не знал, похищение было от него скрыто. Я же говорю - знал, и даже в немалых подробностях. Чтобы это доказать, я сейчас произведу логическую реконструкцию части происшедшего, в процессе чего нам и откроется истина.

...Ночь. Дездемона уже бежала из дома, тайно обвенчалась с Отелло, и теперь они собираются в гостинице предаться брачным утехам. В это время к дому отца Дездемоны - сенатора Брабанцио идут двое: Яго (поручик Отелло) и Родриго (венецианский дворянин, влюбленный в Дездемону, которого Яго использует в своих целях).

Родриго упрекает Яго в том, что тот брал у него деньги, обещая взамен любовь Дездемоны, а сам даже не сообщил ему о том, что девушка этой ночью собиралась обвенчаться с мавром: "Я очень обижен тем, что ты, Яго, который располагал моим кошельком, как своей собственностью, знал об этом". Яго уверяет, что он об этом и понятия не имел: "Черт побери! Да ведь вы слушать не хотите. Если мне снилось такое дело, можете гнушаться мной".

Видимо, всего лишь эта реплика Яго как раз и уверила Анатолия Эфроса в том, что Отелло скрыл от своего поручика свою предполагаемую женитьбу и что о женитьбе своего патрона Яго узнал лишь после того, как она свершилась.

Однако заметим: эти слова Яго говорит не кому-нибудь, а Родриго, которого постоянно водит за нос. А в таком случае можно ли использовать эти слова Яго в качестве доказательства того, что Яго ничего не знал? Да ни в коем случае! Иначе догадка Родриго о том, что Яго водит его за нос, теряет всякий смысл. Это первая подсказка Шекспира.

Но читаем дальше.

На этот раз Родриго понадобился Яго для того, чтобы тот - после того, как они оба нарочно поднимут переполох у дома Брабанцио - привел сенатора к гостинице, в которой остановились Отелло и Дездемона. Сам же Яго собирается заранее скрыться: по его словам (он скажет это чуть позже), он не может быть свидетелем на дознании после того, как Брабанцио возьмет Отелло под стражу - потому, дескать, что мавру-то ничего не