Обретая крылья (СИ) [Дана Стар] (fb2) читать постранично, страница - 85


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

дверей, в каждой из которых, встроены маленькие окошки с решётками, из которых доносятся сумасшедшее вытьё на пару с душераздирающими воплями.

В одной из таких дверей заперто то, что я так неистово желаю.

Спустя некоторое время, всё же нахожу заветную комнатку под номером ''".

Из потайного кармашка халатика вытаскиваю маленький ключик.

Вставляю в ржавый замок, открываю камеру и переступаю порог слабоосвещённого помещения.

Из мебели тут только прогнившая дряхлая кровать с рванным матрацем, поломанный стол и единственный, уцелевший стул, в котором восседает одинокий силуэт мужчины в смирительные рубашки.

Заметив нежданную гостью, шизофреник медленно поднимает голову, расплываясь в отвратительной ухмылке.

— Оххх, ты что новенькая?? Ммм, с каких это пор в качестве мед персонала психушка стала набирать моделей? — Сэм противно облизывает сухие, потрескавшиеся губы, игриво подмигивая заплывшим глазом, тем самым приветствуя незнакомку, — Крошкааа, а как тебя зовут?

Грязная палата, в которой витает жуткий запах сырости, смешанный с запахом нечистот, освещается лишь лунным светом, исходящим из маленького окошка, расположенного под самым потолком.

Делаю два шага вперёд, приближаясь к сущему кошмару, а затем, избавляюсь от чепчика вместе с маской, позволяя волнистым рыжим локонами упасть на плечи:

— Называй меня просто… Отменная девчонка!

— Какова х*я!!! — лицо убл*дка перекашивается от ужаса, страха, непонимания, словно сама смерть, прямиком из ада явилась по его душу.

— Ну, дружочек, пора платить по счетам! Я ведь предупреждала, что обязательно закончу начатое ещё тогда… на вечеринке в честь дня твоего рождения!

— Убирайся, шл*ха дранная! Разве недостаточно того, что вы со мной, тв*ри сделали?!! Я ведь никогда не выйду из этой чёртовой камеры для полоумных, моя жизнь итак превратилась в настоящее д*рьмо, в котором я буду гнить вечность вечную!!

— Оййй, ну ты преувеличиваешь! — открываю чемоданчик, извлекая парочку ампул, — Мне недостаточно того, что я вижу! Хочу знать наверняка, что ты никогда не вернёшься на свободу! Что ты навсегда потеряешь здравый смысл к существованию! Что ты никому и никогда больше не всунешь свой вонючий х*й! Что ты никогда и никому не причинишь боль…

— Стервааааа! Да я из-за тебя одного я*ца лишился! — рычит, как пёс подхвативший смертельное бешенство, собственной слюной забрызгивая некогда белую рубашку, у которой вместо пуговиц тугие ремни.

— Всё-таки поражаюсь твоей паршивой живучести! Две всаженные пули… Одна из которых наполовину кастрировала твою мерзкую сущность, а ты до сих пор дышишь! Но видимо такова воля Божья!

Мучайся до самой кончины, медленно сгнивая в этих вонючих отсыревших стенах! Жри из трубочки, сри под себя, тв*рь ты бездушная!

— Да пошла тыыыыыы! — брыкается, раскачиваясь на стуле, пытаясь вырваться из надёжных пут.

— Такая падлюка вроде тебя обязательно найдёт способ удрать от сюда!

Поэтому… Я хочу быть уверена, что моей семье больше никогда не будут угрожать! Что скажешь напоследок?

— Надо было закопать тебя еще тогда, после вечеринки… Моя жалость к тебе — моя ошибка.

— Прощай, мр*зь! — одной рукой затыкаю его рот из которого вырывается бешенный крик, а другой — всаживаю острую иглу жидкого оружия точно в шею, — Моя честь… отомщена.


* * *

Из панорамного окна просторной спальни мне открывается чудесный вид на озеро, расположенное в нескольких метрах от нашего большого и безумно уютного дома. Одной рукой подпирая подоконник, другой поглаживая свой огроменный живот, который за последний месяц беременности увеличился до размера большого пляжного мяча, я с восторгом наблюдаю, как жеребец, по кличке ''Ветер'' необузданно носиться по всему периметру загона, требуя, чтобы его выгуляли.

Но увы… о занятиях, по обучению верховой езде, пришлось забыть ровно тогда, когда я впервые почувствовала слабенький пинок внутри постепенно растущего животика.

К слову… У меня все прекрасно! Жизнь налаживается и впервые за несколько месяцев я забыла значение таких слов как ''проблемы'', ''неприятности'', и ''вечная непруха''.

— Малышкааа! Открой дверь, пожалуйста! Кто-то стучит!

Внезапный крик Мэта перебивает мои недолгие размышления.

— А ты не можешь? Пока я доковыляю, гости разойдутся…

— Тебе же полезненько ходить!

И правда… Середина сороковой недели, а наш малыш не спешить увидеть свет. Признаюсь, за последнее время я превратилась в неповоротливое, вечно голодное, эмоционально ранимое создание.

Преодолев около двадцати ступенек, я всё же