Визит [Юрий Николаевич Бурносов] (fb2) читать постранично, страница - 4


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

с ним из чувства благодарности? Или, может быть, чувства противоречия? Назло мне?

Франческа аккуратно поставила пластмассовую красную лейку на траву. Во все стороны брызнули мелкие кузнечики.

– Сначала я едва не умерла. А потом, когда очнулась и смотрела новости на смартфоне, поняла слишком многое.

Девушка помолчала.

– Видишь ли, дорогой… Когда всё прогрессивное человечество встаёт на защиту какого-нибудь трансвестита, который желает ходить вместо мужской раздевалки в университете в женскую. Когда оно изо всех бьётся за право кого-то отрезать себе член или напротив, пришить. Когда фактически требует признать право приезжего с Ближнего Востока насиловать девочек, потому что у них дома это национальная традиция, и не сажать его в тюрьму, а ласково погрозить пальцем. Я всё это могу понять, но не могу принять. Но черт с ним, с этим можно как-то жить – как жили много лет, цитирую тебя, «сыто и счастливо». И эта ваша сумасшедшая Грета, с которой вы все носились… Кстати, что с ней?

– В психушке, – нехотя произнёс Джанлуиджи.

– Жаль девочку, но это вы её создали и довели до сумасшествия. Вы привыкли биться с невидимым и безопасным. Привыкли потрясать радужными знамёнами во имя чего-то нелепого и ненужного нормальному человеку. А когда в самом деле случилась беда, что произошло? Всё посыпалось, дорогой. Всё рухнуло. А Саша сказал мне – летим со мной. Он нарушил всё, что мог, когда спрятал меня в транспортном самолёте, и это, конечно же, вскрылось. Его уволили из армии, но мне разрешили остаться. И если ты приехал уговорить меня вернуться – то напрасно.

– Я приехал просто посмотреть, Франческа.

– Посмотрел? Так езжай обратно и напиши всё, как есть. Что в России всё тоже было очень непросто, особенно на пиковом этапе пандемии. Что здесь хватало идиотов, которые кричали, что их свобода гулять во время карантина неприкосновенна, как и жарить в парке барбекю. И что происходит здесь сейчас. Русские тоже падали в пропасть, но сейчас они уже сидят на её краю, свесив ноги, и отдыхают. А вы ещё даже не упали на дно.

– Я тебя понял, – кивнул журналист. – С мужем знакомить не будешь?

– Он в поликлинике. На приёме. После пандемии осталось много людей с последствиями пневмоний – фиброз и прочее… Но если ты хочешь…

– Нет, – сказал Джанлуиджи. – Не хочу.

Вечером он напился в предоставленном ему коттедже у самого леса. На следующий день его возили по окрестностям, показывая поля, комбайны, солнечные электростанции, филиал научного центра. А ещё через день Джанлуиджи улетел обратно в Бергамо.

* * *
Он снова стоял на балконе.

Дождь не моросил, никто не пел. В мусорном баке внизу в тщетных поисках пропитания рылся тощий полосатый кот. Коты выжили, их вирус не брал, в отличие от людей… Журналист посмотрел на чёрные пустые окна трёхэтажного дома напротив. На безлюдную улицу.

Вернулся за стол и начал набирать на клавиатуре начало статьи для La Stampa: «Последствия пандемии коронавируса COVID-19 оказались для России поистине трагическими – что и следовало ожидать для страны-изгоя…».

Сноски

1

Боккаччо, «Декамерон». Пер. Н.М.Любимова.

(обратно)