Кровь сокола [Андрэ Мэри Нортон] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

рубахи и обнажила его руку, подложив снизу полосу ткани, хотя он не убирал руку, прикрывающую его глаза. Пока она осматривала перелом (слава богу, он был простой), затем привязывала к предплечью кусок дерева полосами его разорванной рубахи, он не проронил ни звука, и лишь когда она закончила, он взглянул на нее:

— Очень плохо?

— Настоящий перелом, — уверила она его, нахмурилась и посмотрела на рифы. — Утес… как ты отсюда поднимешься, однорукий?

Он попробовал подняться, но она уже знала, что помощь лучше не предлагать. Он привстал, опираясь на здоровую руку, и внимательно посмотрел на крутые обрывы, потом на море и пожал плечами:

— Это неважно.

— Нет, важно! — вспыхнула Танри, хотя и сама, не говоря уж о них обоих, не видела выхода из этой ловушки. Но оставаться в этой тюрьме из камня и воды она не хотела.

Она еще раз внимательно осмотрела утесы, не рискуя заходить в воду, чтобы не быть выброшенной на рифы Поверхность стены была испещрена углублениями, вполне глубокими, чтобы поставить ногу или ухватиться рукой. Исследуя поверхность стены, она медленно шла вдоль короткого пляжа. Сулкары хорошо лазили, фальконеры были горцами. Очень жаль, что это не мог расправить крылья, как его товарищ на руке.

Крылья! Внезапно в ее голове возникла идея, за которую она ухватилась и резко повернулась к мужчине.

— Какой силой обладает твоя птица? — спросила она, показывая на красноглазого сокола у него на плече.

— Силой? — переспросил фальконер, выказывая удивление. — Что ты имеешь в виду?

— Все знают, что они обладают силой, — она была нетерпелива. — Разве не они ваши глаза и уши? Разве не они шпионят для вас? А что еще они могут, кроме этого?

— Что ты имеешь в виду? — упорствовал фальконер.

— Видишь выступы на утесе? Твоя птица уже побывала там, наверху. Я видела, как она убила чайку и пировала, сидя на вершине.

— Значит, выступы скал и…

— Вот именно, воин-с-птицей, — она опустилась на камни, — прочнее этих петель из водорослей не будет ял одна веревка. Ты мог бы подняться наверх при поддержке такой петли?

Он взглянул на нее, словно она потеряла остатки разума, которым наделял женщин его народ, а затем сузившимися глазами посмотрел на утес долгим и измеряющим взглядом.

— Я не спрашивала бы тебя, если б ты был мужчиной моего клана, — умышленно подчеркнула она, — ибо такой подвиг — забава для детей.

Как она и ожидала, ее слова привели его в ярость и краска гнева покрыла его бледное лицо.

— Каким образом ты забросишь туда веревку?

— Если твоя птица сумеет унести тонкую веревку из водорослей и накинуть петлю на выступ, мы привяжем к концу ее веревку потолще, сделаем на ней петли, и тогда ты сможешь подняться по ней с одной рукой, пользуясь ею, как лестницей. Я буду рядом.

Она подумала, что он откажется, а вместо этого фальконер подозвал птицу тихим мелодичным звуком и немного погодя сказал:

— Можно попробовать.

Она начала орудовать ножом, хотя морские водоросли поддавались ей с трудом. Фальконер помогал одной рукой скручивать и придавать им форму. Когда веревка была готова, они сделали перерыв. Отдохнув, она конец тонкой веревки привязала к концу толстой, а другой конец взяла в руку.

Фальконер снова издал птичий зов и сокол, подхватив петлю, быстрыми уверенными взмахами крыльев поднялся ввысь, а Танри, перебирая веревку, прикидывала, хватит ли длины.

Тем временем птица по спирали стала опускаться вниз. Танри постепенно начала тянуть за свободный конец веревки, пока она не провисла вдоль всего утеса.

С мыслью, что испытания только начинаются, она крепкой веревкой быстро обвязала своего спутника. Хотя на правую его руку была наложена шина, пальцы непроизвольно стали искать точку опоры. Поднимался он босиком, повесив башмаки на шею.

Поднимаясь с ним локоть в локоть, Танри вначале глядела на спину, потом на спутника. На пути их ожидала неожиданная помощь в виде выступа, невидимого снизу. Тяжело дыша, они забрались на него. Лицо фальконера заливал пот и капал с подбородка.

Поднявшись на ноги и опираясь здоровой рукой о стену, он произнес, нарушая тишину:

— Полезли дальше.

— Ты крепче держи веревку, а я поднимусь наверх, — сказала Танри, глядя на него.

Не обращая внимания на его протесты и на боль в пальцах, она начала подниматься. Через минуту, едва она перетащила свое тело через самый высокий выступ и перевела дыхание, раздались громкие, сотрясающие камни рыдания. У нее было такое ощущение, будто силы покидают ее, как вытекающая из раны кровь, и не желала ничего, только бы лежать. Но несмотря на это, она все же подползла к тому месту, где была переброшена веревка, уже успевшая обтрепаться. Упрямо сцепив зубы, она укрепила веревку и позвала:

— Ползи сюда!

Голос ее прозвучал так же пронзительно, как и крик птицы в тишине.

Мускулистыми натренированными руками, испытанными корабельным такелажем, она стала